Российский музыкант  |  Трибуна молодого журналиста

«Пианист исключительного дарования и масштаба»

№ 7 (1229), ноябрь 2004

В начале октября в Музее им. Н. Г. Рубинштейна в цикле «Выдающиеся деятели фортепианного факультета» прошло первое в этом сезоне музыкальное собрание, посвященное памяти Алексея Алексеевича Чичкина (1904–1963) — выдающегося пианиста, педагога, методиста, организатора. С воспоминаниями о замечательном музыканте, человеке трудной судьбы, выступили проф. В. К. Мержанов, проф. Ю. А. Туркина, проф. А. В. Самонов, доц. П. В. Лобанов, режиссер А. С. Днепров, Г. И. Нафтиков, Н. Н. Рождественская (Павлова), сын А. А. Чичкина — журналист А. А. Чичкин. В собрании было впервые продемонстрировано исполнение Чичкиным «Чаконы» Баха-Бузони в записи 1947 года, отреставрированной в Лаборатории звукозаписи Московской консерватории — том подразделении, которым, что глубоко символично, руководил в 1944–1953 годах сам Чичкин.

В концертной части собрания прозвучали произведения, входившие в исполнительский и педагогический репертуар Чичкина. Их сыграли студенты и выпускники фортепианного факультета Московской консерватории Ю. Василенко, В. Грязнов, А. Куликов, А. Семкина, Р. Урасин, С. Цчиду, Ю. Чернявская. Вела собрание студентка историко-теоретического факультета Е. Колокольникова. С сообщением «А. А. Чичкин в истории отечественного фортепианного искусства» выступил автор этих строк. В организации и проведении собрания неоценимую помощь оказали проректор по научной и творческой работе проф. Е. Г. Сорокина, зав. кафедрой фортепиано проф. Л. В. Рощина, зав. Лабораторией звукописи Т.В.Задорожная, директор Музея им. Н. Г. Рубинштейна Е. Л. Гуревич.

Слова из отзыва 1949 года тогдашнего ректора А. В. Свешникова, вынесенные в заголовок данной статьи, перекликаются с характеристиками других крупнейших современников Чичкина. В. В. Софроницкий, Л. Н. Оборин, В. В. Нечаев, Е. Ф. Гнесина в своих официальных отзывах равно похвально характеризовали Алексея Алексеевича как «музыканта большой культуры и знаний», как «тонкого и чуткого исполнителя», как «превосходного пианиста, обладающего выдающимися виртуозными данными», как «незаурядного преподавателя, имеющего настоящий педагогический талант». Учитывая, что эти отзывы давались человеку, попавшему в 1937 году в жернова политических репрессий (Чичкин отсидел в лагере на севере 7 лет), они вдвойне — втройне показательны! Корифеи отечественного музыкального искусства не только дали высочайшую оценку исполнительскому и педагогическому таланту Чичкина, но одновременно фактически поручились за бывшего политзэка, для которого (несмотря на реабилитацию) возвращение в Москву и тем более работа в ведущем вузе страны казались вообще немыслимыми. Какими же надо было обладать качествами, чтобы величайшие музыканты тех лет были настолько в нем уверены!

В своем совершенно неподражаемом пианистическом искусстве (еще в 1917 году Рахманинов предрек 14-летнему Чичкину великую артистическую будущность) исполнитель аккумулировал ценные воздействия разных фортепианных школ и направлений. Родившись в Париже и проведя там годы (1904–1913 и 1922–1926), Чичкин, естественно, многое почерпнул из методов крупнейших французских пианистов-педагогов Рауля Пюньо, Альфреда Корто, Лазара Леви, Робера Казадезюса, Маргариты Лонг. В Париже Чичкин систематически занимался с учеником П. А. Пабста — Львом Конюсом, близким другом Рахманинова. В Москве же учителями Чичкина были Е.Ф. Гнесина (в школе и училище) и К. Н. Игумнов (в консерватории).

Возможно, поэтому Чичкин был пианистом-универсалом, которому равно удавались произведения разных эпох и стилей. Он изумительно исполнял сонаты Скарлатти и Прелюдии Дебюсси, сонаты Бетховена (особенно ор. 110) «Токкату» Прокофьева, «Блуждающие огни» Листа и «Баркаролу» Шопена, «Токкату» Шумана и Пятую сонату Скрябина… Звучание рояля под руками Чичкина (из-за огромного размера и необычайной пластичности многие их воспринимали как «щупальца») было чрезвычайно разнообразным: инструмент то «пел», то мощно гудел набатом, то искрился волшебными красками и рассыпался звуковыми фейерверками. Эти чудесные качества игры проявлялись Чичкиным (большей частью в классе и студии звукозаписи) в неповторимом исполнении многих сочинений Шопена (особенно Этюдов, Баллады № 4, Скерцо № 3) Листа (Рапсодий и Этюдов), листовских и пабстовских парафраз, музыки Чайковского, Рахманинова, Донаньи, Черепнина и др.

Как педагог Чичкин также представлял собой абсолютно неповторимое явление. На фортепианном факультете он работал по преимуществу как ассистент В. В. Нечаева, вел нескольких студентов самостоятельно, выполнял обязанности зам. декана, но неофициально давал уроки очень многим. Прежде всего, Чичкин поражал учеников феноменальными показами. «Алексей Алексеевич, пианист необыкновенной пианистической одаренности, показывал нам чудеса звуковой техники, неподражаемо «ставил» каждому звук, открывал тайны и звукоизвлечения и беглости» — вспоминал проф. М. А. Смирнов, один из учеников Чичкина. Трудно подсчитать, скольким своим (и «чужим») ученикам Чичкин помог освоить, казалось бы, технически неподъемные для них произведения и выйти на принципиально иной уровень пианистического мастерства!

Невероятное количество сил и времени отдал Чичкин восстановлению и реорганизации консерваторского кабинета звукозаписи, пришедшего в годы войны почти к полному упадку. Будучи заведующим кабинета, он доставал редчайшие зарубежные записи Рахманинова-пианиста, знакомил молодых композиторов с сочинениями Стравинского и Хиндемита, записывал по трансляции из Большого зала выступления К. Н. Игумнова, В. В. Софроницкого, снабжал нужными и дефицитными в ту пору звукозаписями многие учебные заведения столицы и страны в целом. Не случайно за эту подвижническую работу он был в 1946 г. награжден медалью «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны».

Прискорбно, что в свое время имя А. А. Чичкина по цензурным соображениям было вычеркнуто из истории Московской консерватории. В огромном по объему справочном издании к 100-летию консерватории (М., 1966) о Чичкине нет ни одного упоминания. В новом, выходящем ныне из печати фундаментальном историко-биографическом справочнике «Московская консерватория: от истоков до наших дней. 1866–2003» имя замечательного музыканта, отдавшего консерватории лучшие годы жизни, занимает достойное место среди имен его коллег. И это не может не радовать.

И. о. проф. А. М. Меркулов

Поделиться ссылкой: