№ 5 (1297), май 2012

Сергей Поспелов, лауреат I премии

У этого состязания, несомненно, есть свое лицо, определенное личностью основателя конкурса, народного артиста СССР Эдуарда Грача. Соединение в этом человеке артиста-исполнителя, педагога, дирижера, музыкального деятеля – то есть многогранность личности – стало доминантой и самого события. Программа требует от участников именно масштаба, умения быть разными, вплоть до того, что в финале предлагается выйти и сыграть с камерным оркестром «Московия» один из концертов из «Времен года» Вивальди не только в качестве солиста, но и, одновременно, дирижера. А также большой романтический концерт (который, к сожалению, исполнялся под рояль из-за дефицита финансирования).

Раз от раза возрастает не только количество заявок, но и расширяется география, что, несомненно, связано с солидной репутацией жюри. На каждый конкурс Э. Грач собирает ведущих педагогов мира, делая ставку именно на профессионализм и компетентность в образовательной сфере: лишь опытный преподаватель сможет не только оценить нынешний уровень, но и увидеть перспективу конкурсанта. А ведь иногда важнее поддержать пусть не такую совершенную, но многообещающую игру талантливого скрипача, чем вышколенную, но не подкрепленную природной интуитивной музыкальностью исполнителя, натасканного хорошим учителем.

В жюри 2012 года под председательством Э. Грача работали: В. Иванов, Л. Габышева (Россия), Р. Мусаходжаева (Казахстан), П. Верников (Австрия – Италия), Р. Блидар (Румыния – Франция), Р. Ковак (Франция), И. Рашковский (Великобритания – Израиль), Нам Юн Ким (Южная Корея).

Нельзя не сказать о своеобразии системы голосования на конкурсе Ямпольского. Баллы выставляются каждому сразу после выступления, причем не в виде общей оценки, а по каждому произведению. Результаты туров потом суммируются: Э. Грач считает, что в равной степени значима интерпретация как Баха на первом туре, так и концерта в финале. Победитель – тот, кто смог показать себя наиболее гармонично во всех стилях.

В этом году таким скрипачом показал себя Сергей Поспелов, студент III курса Московской консерватории. За его плечами победы на Международном конкурсе пианистов и скрипачей имени Гнесиных (Москва, 2003), Первом Московском международном конкурсе скрипачей имени Д. Ойстраха (Москва, 2006), XLI международном конкурсе «Концертино Прага» (2007), XV международном конкурсе скрипачей имени Альберто Курчи (Неаполь, 2008). Этот опыт ощущается, когда слушаешь уверенную, эмоциональную игру Поспелова. На заключительном концерте лауреатов он исполнил «Этюд в форме вальса» Сен-Санса – Изаи – эффектную вещицу. В ней под безобидным салонным обличием запрятаны коварные технические приемы, с которым Поспелов справился играючи, оправдав присуждение и специального диплома «За лучшее исполнение виртуозного произведения на II туре».

Дальнейшие премии были присуждены следующим образом: второе место разделили студентки Московской консерватории Екатерина Валиулина и Елена Таросян, а также Бенджамин Гилмор из Нидерландов; третью поделили Ким Со Ен (Южная Корея – Великобритания), Ким Мин Кюм (Южная Корея) и Леа Биррингер (Германия). Поощрительную премию и звание лауреата присудили студентке Петербургской консерватории Ольге Артюгиной.

Комментируя результаты, профессор Э. Д. Грач заметил: «Мне всегда хочется всем финалистам дать лауреатские звания – как правило, они этого заслуживают». Слушая яркие, артистичные выступления новых лауреатов конкурса имени Ямпольского, с этим нельзя не согласиться. Тем более вызывает сожаление непродуманность дальнейшей раскрутки открытых талантов.

Конкурс проводила компания «Содружество», та самая, которая занимается и Всероссийским конкурсом. В обоих случаях, кроме денежных призов, никаких дальнейших ангажементов молодым музыкантам предложено не было. Как не было и освещения в прессе хода прослушивания конкурса Ямпольского. А ведь приехали такие интересные участники, как, к примеру, Бенджамин Гилморн – не просто замечательный европейский артист, но еще и внук нашего известного скрипача Льва Маркиза (в годы застоя эмигрировавшего из СССР), то есть носитель наших же традиций, соединенных с европейской школой. Заслуживают внимание поэтичная немецкая исполнительница Леа Биррингер, Ким Со Ен, обучающаяся в Лондоне, и самый молодой лауреат, обаятельный Ким Мин Кюм, не говоря уже о российских участниках. Публичное освещение происходящего и, особенно, организация турне победителей по России весьма желательны – в регионах должны видеть художественную планку, к которой следует тянуться.

Профессор Е. Д. Кривицкая
Фото Дмитрия Довбуша

№ 3 (1295), март 2012

Члены жюри конкурса

21 февраля в Московской консерватории завершился Второй международный конкурс молодых композиторов имени Н. Я. Мясковского, который проводился по номинации «Сочинение для струнного квартета» (первая и вторая скрипки, виолончель и альт).

Объявленные цели конкурса охватывали разные стороны музыкально-творческого процесса: поиск, поддержка и помощь в профессиональном становлении молодых талантливых композиторов; пропаганда современной академической музыки; развитие национального музыкального образования; утверждение высокой профессиональной планки для композиторов в рамках современного музыкального процесса; укрепление творческих связей между музыкальными вузами России и других стран; установление творческих контактов между композиторами и исполнителями; создание благоприятной среды для взаимодействия композиторов и аудитории; укрепление статуса Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского как музыкального европейского центра.

Кузьма Бодров, I премия

Важно не только иметь, что сказать, но знать, как выразить свои идеи, эмоции, чтобы это было не примитивно, а интересно и оригинально, – такие мысли не раз возникали на прослушивании сочинений Второго международного конкурса молодых композиторов имени Н. Я. Мясковского.

В этот раз был выбран сложнейший жанр – струнный квартет, имеющий «за плечами» трехвековую традицию. Большинство участников демонстрировали довольно умозрительные представления о том, что могут струнные инструменты, и это дало повод члену жюри из Латвии Юрису Карлсонсу поиронизировать: «Было многовато “Паркинсона” – все время использовалось тремоло у струнных. Может, авторам было все время холодно и они таким образом пытались согреться?..»

Конкурс происходил в три этапа. Вначале отборочное жюри во главе с председателем Александром Чайковским внутренним слухом изучало ноты: всего было прислано более 30 конкурсных произведений от участников из разных городов России (Москва, Санкт-Петербург, Казань, Уфа, Краснодар, Ростов-на-Дону, Саратов, Томск) и других стран (Япония, Китай, Корея, США, Италия, Греция, Казахстан).

Алина Подзорова, I премия

Потом отобранные 8 квартетов были переданы двум молодежным коллективам – ансамблю «Rusquartet» и квартету «Студии новой музыки». Ребята подошли к задаче сверхдобросовестно, играли увлеченно, что было особо отмечено всеми членами жюри, куда вошли Армен Смбатян, Владимир Тарнопольский, Кшиштоф Мейер, Юрис Карлсонс, Александр Кобляков, Фарадж Караев.

Второй тур сразу выявил несомненных лидеров – «Я», «Enigma», «Agsсh», «Erde», «Людвиг» (партитуры подавались под девизами). Два последних и стали победителями, разделив первую премию: Кузьма Бодров, ассистент Александра Чайковского, уже достаточно известный, хоть и молодой автор, написавший трехчастный цикл с емким и удачным названием «Квартет», и Алина Подзорова, студентка класса Юрия Воронцова – ее сочинение под названием «Silenzio» по экспрессии и общей звуковой атмосфере чем-то напомнило стилистику раннего Шенберга.

Анна Шатковская, III премия

Вторую премию не присудили никому, подчеркнув разрыв между участниками. Хотя сочинение Анны Шатковской (III место) показалось весьма интересным и заслуживающим более высокой оценки. Концепция ее «Четырех танцев» была связана с природными стихиями. Включение ударных – свистульки, позвякивающей мелочи, резонирующей чаши, по которой виолончелист иногда проводил палочкой, добиваясь мистическихобертонов, – внесло элемент ритуальности, шаманства. Вообще, фольклорность играла тут основополагающую роль и в интонационности, и в ритмике. Очень хороша была медленная часть с печальной, меланхоличной темой – в общем, музыка, написанная для людей, а не для жюри. Еще одну III премию присудили участнице из Греции Тонии Евангелии, диплом финалиста получила Наталья Прокопенко.

Окончательное решение было вынесено не сразу: по предложению А. Чайковского финальное распределение премий состоялось после гала-концерта, когда выбранные пять квартетов прозвучали еще раз, но уже в Рахманиновском зале. Его более просторное помещение, по сравнению с залом Мясковского, действительно позволило сменить ракурс и оценить избранные квартеты в новой акустике, в ином масштабе.

В рамках конкурса состоялся Круглый стол, за которым собрались журналисты, участники и члены жюри, чтобы вместе поразмышлять над проблемой «создания музыки будущего». Были затронуты разные темы – о Молодежном оркестре СНГ рассказал исполнительный директор МФГС, композитор Армен Смбатян. «Все серьезное находится в опасности — в окружении “мертвого” академизма, попсы, – поделился Владимир Тарнопольский. – В таких условиях важно новыми идеями поддержать “живую” почву!» Однако рецепт «шедевра XXI века» так и не был найден, хотя ближе всех к сути подошел Юрис Карлсонс, заметивший: «Музыка – это философия, а не графомания. Самое главное ведь не приемы, а то, что ты хочешь этим сказать. А в сочинениях конкурсантов техника иногда брала верх над содержательностью».

Профессор Е. Д. Кривицкая

Фото Дениса Рылова

№ 1 (1293), январь 2012

Продолжение.  Начало в предыдущем  номере.

Профессор Э. Д. Грач, завкафедрой скрипки, член жюри трех (X, XI, XII) конкурсов им. Чайковского

– Эдуард Давидович, как Вы оцениваете прошедший XIV конкурс имени Чайковского?

– Прежде всего присоединяюсь к мнению моих коллег, уже высказанному на страницах «Российского музыканта». Конкурс Чайковского – не просто российский конкурс, но это – московский конкурс. Я глубоко убежден в этом. Конкурс имени Чайковского – неделим, все четыре номинации должны состязаться в Москве.

Мне также совершенно непонятно, как московская профессура могла быть выброшена из всех жюри?! Исключение составляет Михаил Воскресенский, который вошел в состав жюри пианистов. Но этого явно недостаточно. А остальные специальности почему оказались обделены? Почему обидели педагогов Московской консерватории – великого вуза, где формировалась русская исполнительская школа? Более того, мне думается, что на конкурсе, проходящем в России, в отборочное жюри должен быть включен хотя бы один представитель страны-организатора.

– Может, Россию у скрипачей представлял Борис Кушнир?

– Я с большим уважением отношусь к этому музыканту, но он, работая в Вене, представляет сейчас Австрию. А я хотел бы видеть профессора Московской или Петербургской консерватории, который бы следил, чтобы не ущемлялись права российских участников.

– Как Вы оцениваете финалистов с точки зрения скрипичной «школы», их технологической оснащенности?

– С этой точки зрения меня больше всего устроила игра Эрика Сильбергера, получившего пятую премию. Найджел Армстронг, обладатель четвертой премии, которого я знаю и по конкурсу в Буэнос-Айресе, был изобретателен в современной пьесе, но, тем не менее, не показался мне полноценным финалистом. Что касается Сергея Догадина, то, несмотря на его безусловную талантливость, у него много недостатков. Тут еще непочатый край работы. И жюри это тоже услышало – ведь первую премию ему не дали.

Я удивлен, что попал в финал скрипач Итамар Зорман из Израиля, так сладко, жирно сыграв Концерт Моцарта! Ему, как мне показалась, ближе современная музыка. Не случайно он выбрал на финал Концерт Берга. А когда он на гала-концерте лауреатов вновь сыграл Моцарта – медленную часть концерта, то стиль его интерпретации, качество звука, вкус не соответствовали этому композитору и его эпохе.

А вот Джехье Ли мне понравилась на всех турах. Я уверен, что в финале могли бы быть и другие достойные скрипачи. Состав участников на XIV конкурсе имени Чайковского был крепкий.

– У скрипачей существенно изменилась программа. Как Вы прокомментируете нововведения?

– Мне кажется, что при составлении программы конкурса были положительные идеи, которые потом превратились в отрицательные. Первоначально должны были быть все пять концертов Моцарта, позже осталось три. Почему-то два ре-мажорных концерта из программы исчезли, а появился… концерт Бетховена. Чем провинились два концерта Моцарта?! Трудно сказать. Наверное тем, что совпали по тональности с  концертом Бетховена, который написан для скрипки и… симфонического оркестра. То есть его надо играть в финале! Редко кто решается на это, но тот, кто выбирает концерт Бетховена – смелый человек. Мне некогда сказала легендарная Ида Гендель: «Не помню ни одного случая, чтобы с концертом Бетховена кто-то получал высокую премию». И как вообще концерт Бетховена можно сравнивать с концертами  Моцарта? Другой стиль, другие задачи…

Равно, как мне показалось, что исключать некоторые сольные скрипичные сонаты Баха – соль-минорную или ля-минорную – недальновидно. Конечно, любой Бах сложен, но, с моей точки зрения, аккордовая техника наиболее трудна как раз в ля-минорной фуге! К сожалению, имя ответственного за эти «действия» осталось в тайне для музыкальной общественности. Московская консерватория в очередной раз была отстранена и от этих вопросов…

– Еще одно новшество: в этот раз на финальный тур приехали новые члены жюри…

– На больших конкурсах бывает, что какой-то член жюри, выдающийся музыкант, приезжает и судит только в финальном прослушивании. Так делал Иегуди Менухин, к примеру. В то же время в этой ситуации оценивать очень трудно. Ведь в финале остаются только участники, выбранные другими судьями. Как они играли до этого, новые члены жюри не знают и должны по результатам только одного прослушивания распределить конкурсантов по лауреатским местам. И вот чем кончилось в этот раз: несмотря на строгий регламент, первую премию не дали! Я почти убежден, что если бы Анне-Софи Муттер, Юрий Башмет, Максим Венгеров или Леонидас Кавакос участвовали в жюри других туров, то в финал вышли бы иные участники и была бы первая премия. Были достойные конкурсанты, которые остались за бортом. А так выбора не было. И уважаемые музыканты, члены жюри, первую премию не увидели.

–  А Ваше мнение?

– Я считаю решение жюри в данном раскладе абсолютно правильным: первой премии в этом финале не было! Более того, я уверен, что на таких больших конкурсах, как брюссельский – имени королевы Елизаветы или московский – имени Чайковского, нужно, чтобы в финал пропускалось 12 человек, как раньше. Ну хотя бы восемь. В прошлый раз было шесть. Но пять человек – видите, к чему это приводит!

Подводя итог, должен заметить, что мы каждый раз от конкурса Чайковского ждем какой-то революции, каких-то открытий, что вот-вот произойдут перемены и тогда… Но увы… Конкурс – очень сложная вещь, особенно в сфере искусства. В жюри сидят люди с разными вкусами, критерии оценок не связаны с секундами, метрами. Это не спорт, и к талантам нужен бережный и гибкий подход.

Беседовала
профессор Е. Д. Кривицкая

Профессор С. И. Кравченко, завкафедрой скрипки, член жюри трех (XI, XII, XIII) конкурсов им. Чайковского

– Сергей Иванович, каково Ваше мнение о прошедшем конкурсе Чайковского? Какое участие приняла в нем Московская консерватория?

– В этом году Петербург захотел потянуть одеяло на себя, и мы знаем почему. Организаторы надеялись на то, что Большого зала не будет (своевременное завершение ремонтных работ было для них не очень радостным). Несомненно, они хотели бы забрать себе все! И в дальнейшем, я думаю, эти потуги не прекратятся. Конечно, благодаря интенсивной деятельности А. С. Соколова, нам удалось отстоять половину конкурса – это большая победа. Но то, что решили «оторвать» конкурс от Московской консерватории, – принципиальное нарушение его традиций. Все-таки у нас консерватория имени Чайковского, Чайковский – один из первых профессоров. И почему тогда Петербург? А кто-то решит перенести конкурс в Киев, где есть консерватория имени Чайковского. Во всем этом есть какая-то амбициозность…

– Регламент также был нарушен?

– Нарушения были просто вопиющими. Во-первых, было объявлено, что в жюри не будет педагогов, даже тех, кто имеет хоть какую-нибудь педагогическую работу в любом учебном заведении мира, – только исполнители, которые не преподают. Однако это условие совершенно не было выполнено: в жюри сидели педагоги и играли их ученики. В результате (не хочу называть фамилии) было несколько членов жюри, чьи ученики вышли в финал. Это не лезет ни в какие ворота! Декларация оказалась обычной подтасовкой фактов. Вспоминаю о своем председательском опыте в жюри юношеского конкурса Чайковского. У нас было редкое единодушие, связанное с тем, что ни у одного члена жюри не было своего ученика – участника конкурса. И этого достаточно.

(далее…)

№ 8 (1291), ноябрь 2011

Для людей творческих профессий отмечать свои дни рождения и, в особенности, юбилеи «трудовыми подвигами» – почти традиция. Лучший подарок для артиста – это возможность выйти на сцену. И VII Международный Осенний хоровой фестиваль стал таким юбилейным подарком самому себе для его инициатора, автора и бессменного художественного руководителя профессора Б. Г. Тевлина.

Национальный молодежный хор российских консерваторий

К себе на 80-летие Борис Григорьевич ни много ни мало пригласил фактически всю страну в лице Национального молодежного хора российских консерваторий. Это был фестиваль внутри фестиваля: молодые хоровые дирижеры из 18 российских вузов на протяжении девяти дней совершенствовали свое мастерство под руководством опытнейших профессоров – известных хоровых мастеров: Б. Г. Тевлина, Л. З. Конторовича, Л. А. Лицовой, а также их младших коллег – доцента Московской консерватории Е. К. Волкова и преподавателя А. В. Соловьева, который также внес огромный вклад в организационную подготовку и проведение этой творческой мастерской. Финальным аккордом Всероссийского мастер-класса стал концерт 18 октября в Большом зале, который, как справедливо сказал в своем приветствии ректор Московской консерватории А. С. Соколов, «станет памятной страницей в биографии молодых российских хормейстеров».

Поразил масштаб работы, осуществленной практически за неделю. Перед слушателями предстал настоящий хоровой коллектив, слушающий друг друга, моментально откликающийся на инициативы дирижеров, умело выполняющий разнообразные творческие задачи. Хотя с ребятами работали разные музыканты, но стиль Бориса Тевлина – стиль беспрекословной дисциплины и нацеленности на максимально высокий художественный результат – явно доминировал и очевидно принес положительные плоды. Иначе возможно ли не просто освоить, но по-музыкантски прочувствовать и вынести на суд публики 28 (!) произведений, охватывающих композиторские искания в диапазоне всего XX века – от Танеева, Стравинского до Фалика, Шнитке, Леденева… Конечно, с каждым дирижером открывались свои исполнительские нюансы. Как показалось, для Л. Конторовича, начинавшего концерт, было интересно заняться с ребятами пластикой фразы, поиграть на динамических контрастах – от еле слышного пиано до мощного тутти. Л. Лицова умеет «вызвончить» любой хор: под ее руками звучание Национального молодежного хора приобрело объемность, стереофоничность. У Б. Тевлина всегда важна драматургия программы. В данном случае были сознательно подобраны очень разные по техническим задачам произведения, чтобы показать, как работать с полифонией Танеева, как осваивать современные гармонические стили (Леденев, Евграфов, Эшпай), как «аккомпанировать» солисту (в хоре «Топи да болота» Пахмутовой, где открытием стал тенор А. Николаев). Для финальной кульминации были приготовлены номера с Даниилом Крамером, сразившего всех своим кипучим темпераментом и артистизмом.

Эксперимент с Национальным молодежным хором российских консерваторий, увенчавшийся блестящим успехом, стал своего рода «пробным камнем» в деятельности новой кафедры Современного хорового исполнительского искусства, открывшейся с этого учебного года на Композиторском факультете. В том, насколько важен сейчас такой альянс творцов и исполнителей (думается, и не только в хоровой сфере), позволил убедиться Круглый стол, организованный заведующим кафедрой профессором Б. Г. Тевлиным в дни мастер-класса. Надо было видеть, с каким энтузиазмом молодежь из отдаленных регионов нашей бескрайней родины записывала адреса сайтов представших перед ними живых  композиторов – Владислава Агафонникова, Кирилла Волкова, Юрия Евграфова, Дмитрия Дианова, Александра Коблякова, Алексея Сюмака, Татьяны Чудовой, – чтобы иметь возможность посмотреть там новые хоровые сочинения, пополнить копилку репертуара. Пламенную и актуальную речь произнес Владимир Тарнопольский, призывая новое поколение хоровых дирижеров не превращать концертную жизнь в музей, помнить о композиторах, живущих и творящих рядом со всеми нами. Думается, эта дискуссия – серьезная, доверительная, без скидок на возраст аудитории – стала важным нравственным уроком для всех ее участников.

(далее…)

№ 1 (1284), январь 2011

«Я всех вас очень люблю», – признался со сцены Малого зала консерватории народный артист СССР профессор Эдуард Грач, завершая последний концерт своего юбилейного абонемента 2010 года. И в этом – суть знаменитого артиста, щедро одаряющего своим искусством публику. Многие в эти дни по-хорошему удивлялись: «80-летие? Не может быть!» Кредо выдающегося музыканта: «Чем больше потратишь сил, тем больше накопишь» – в отношении него работает безотказно. Действительно, Эдуард Грач ни внешне, ни внутренне не соответствует этой почтенной цифре: он по-юношески энергичен за пультом созданного им Камерного оркестра «Московия», полон эмоций, вдохновляя своих блестящих учеников на высокое творчество.

Четыре декабрьских концерта стали смотром музыкантских достижений маэстро. Так получилось, что ушедший год оказался втройне юбилейным: к личной дате присоединились и 20-летие с момента рождения Камерного оркестра «Московия», и 120-летие Абрама Ильича Ямпольского, главного Учителя, в честь которого Эдуард Грач учредил скрипичный конкурс. Символика «круглых чисел» и определила программы вечеров. (далее…)

№ 5 (1279), май 2010 

(далее…)

Не секрет, что между Петербургской и Московской консерваториями с самого их основания наблюдалось некоторое противостояние (это был своего рода частный случай давнего соперничества двух столиц России – старой и новой). Однако, вопреки артистической ревности, существовал постоянный (и для обеих сторон плодотворный!) обмен художественными и научными потенциалами. Потому знаменательным представляется событие, объединившее в декабре два ведущих музыкальных вуза страны – международная научная конференция «Исполнительские и педагогические концепции выдающихся музыкантов ХIХ-ХХ веков».  

Доц. Д. Н. Часовитин, Проф. В. П. Чинаев

Еще в прошлом году заведующий кафедрой истории и теории исполнительского искусства Московской консерватории профессор В. П. Чинаев предложил провести этот форум совместно с кафедрой методики фортепианного исполнительства, педагогики и специализированного общего курса фортепиано Санкт-Петербургской консерватории (заведующий доцент Д. Н. Часовитин). Научным чтениям должна воспоследовать публикация сборников, основу которых составят тексты выступлений. А сами заседания охватили целых пять дней: 3-4 декабря в Санкт-Петербурге, 9-11 декабря в Москве.

(далее…)

№ 6 (1271), сентябрь 2009

Симфонический оркестр Московской консерватории (кафедры оперно-симфонического дирижирования. – Ред.) привлек мое внимание весной 2008 года. Зайдя на выпускной экзамен дирижеров, я вдруг услышала в Большом зале консерватории яркую игру совсем неизвестных музыкантов. Коллективу тогда не исполнилось и года, но звучание Девятой симфонии Шостаковича под управлением Ильи Гайсина поразило профессионализмом: нерв, гротеск, свойственные этой музыке, были великолепно прочувствованы и внушены оркестру. Сразу отлично показали себя солисты оркестра: все знают об оркестровых трудностях этой симфонии: колкие соло первой скрипки, флейтовые речитативы, фаготовые фразы – все было сыграно с чувством, получше, чем у иных «взрослых» оркестров.

(далее…)

№ 3 (1268), март 2009

200 лет со дня рождения Феликса Мендельсона-Бартольди – одна из заметнейших мемориальных дат этого года. Хотя фактически юбилей пришелся на начало февраля, но, судя по филармоническим афишам, отмечен он будет весьма скромно. Тем более приятным сюрпризом стал концерт из камерных произведений Мендельсона, состоявшийся в Овальном зале Музея имени Н. Г. Рубинштейна. Его инициатором выступила директор Музея Е. Л. Гуревич, которая связана с Мендельсоном «особыми узами». Дело в том, что именно ей в 2000 году довелось найти портрет Мендельсона кисти Н. Бодаревского, который в 1954 году был удален из Большого зала консерватории и вплоть до начала третьего тысячелетия считался вообще утерянным. Но, к счастью, был случайно обнаружен на складе БЗК вместе с портретом Йозефа Гайдна работы того же художника.
Есть и еще перекрестные связи: совсем юные Антон и Николай Рубинштейны в начале 1840-х годов вместе с матерью Калерией Христофоровной ездили в Лейпциг. Там она представила сыновей Мендельсону, с которым была лично знакома. (далее…)

№ 6 (1262), сентябрь 2008

Профессор А. Любимов вместе с педагогами и студентами ФИСИИ провел цикл концертов (в рамках абонементов Московской консерватории), который со свойственным ему умением найти броскую внешнюю форму назвал так: «Фейерверк альтернативных клавиристов».

Сюрпризами изобиловала каждая программа. Например, сам Алексей Любимов сыграл в Большом зале программу «Модернисты трех столетий». Привычные композиторы-классики – в данном случае К. Ф.Э.Бах и Ф. Лист – были зачислены им в «модернисты» наравне с авангардистами первой половины XX века Шёнбергом и Бартоком. Впрочем, для своего времени они были действительно новаторами. (далее…)

№ 4 (1260), апрель 2008

Музыкальные полиглоты

Десять лет Факультету исторического и современного исполнительства! Казалось, только вчера приходилось доказывать в высших сферах насущную необходимость такого факультета, а теперь ФИСИИ стал украшением Московской консерватории, одной из ее уникальных черт. Хотя в учебных заведениях мира распространено изучение игры на старинных инструментах, но музыкальная практика сегодняшнего дня требует от артиста универсальности. И поэтому основатели ФИСИИ, среди которых такие выдающиеся музыканты, как Алексей Любимов, Наталия Гутман, сформулировали свое кредо так: «Старинная музыка, классика, романтизм, авангард – как разные языки. Чтобы добиться подлинности, музыкант должен стать полиглотом…». В соответствии с данным принципом студенты ФИСИИ осваивают и старинные инструменты разных периодов, и умеют «приготовить» рояль по рецепту авангардиста Джона Кейджа, чувствуя себя в море современных техник, как «рыбы в воде». (далее…)

№ 6 (1236), октябрь 2005

Государственные экзамены у дирижеров в Московской консерватории ознаменовались нетривиальной акцией. Кроме диплома, самому лучшему выпускнику был вручен денежный приз. Нашелся меценат, который захотел поддержать молодой талант, входящий во взрослую самостоятельную жизнь. Этот трогательный благотворительный жест был осуществлен по инициативе Мурада Аннамамедова – народного артиста России, главного дирижера Ярославского Академического Губернаторского оркестра, который был приглашен возглавить госкомиссию на дирижерском факультете. Мурад Атаевич поделился своей болью и желанием как-то помочь консерваторской дирижерской молодежи:

(далее…)