№5 (1397), май 2023 года

12 апреля профессор Владимир Михайлович Иванов, народный артист России, известный музыкант и педагог, заведующий кафедрой скрипки и декан Оркестрового факультета Московской консерватории отпраздновал свой 75-летний юбилей. Корреспондентка нашей газеты побеседовала с именитым профессором.

– Владимир Михайлович, как Вы пришли в музыку?

– Достаточно просто. У меня мама – музыкант. Работала пианисткой в институте имени Гнесиных концертмейстером у вокалистов, а также преподавала в Гнесинской семилетке. Дома с колыбели слышал музыку: певцы приходили домой заниматься, пели различные арии. Когда начал ходить, уже многое из вокального репертуара мог спеть, многое нравилось. Слух абсолютный сам собой проявился.

Мне было не больше 5 лет, когда я посетил первый инструментальный концерт – в Гнесинском зале на скрипке играл Виктор Пикайзен. Концерт произвел на меня огромное впечатление. Я начал имитировать игру на скрипке: подбирал палки, водил одной по другой. В 6 лет пришел в Гнесинскую десятилетку на прослушивание. Проверили ритм, слух, попросили спеть песенку. Я сказал, что хочу спеть арию Канио – могу на русском и на итальянском. Вызвал всеобщее удивление. Моментально зачислили в «подготовишку». Инструмент выбрал сам – очень попросил, чтобы была скрипочка.

– Очень интересно услышать о Ваших педагогах…

– Первый педагог – Владимир Миронович Вульфман, преподавал в «Гнесинке» – школе и институте. Замечательный человек и музыкант, ученик Жака Тибо. Начинал я у него, 4 года проучился в Гнесинской десятилетке. Одним из друзей Вульфмана был Юрий Исаевич Янкелевич, я ему очень нравился своей детской непосредственностью и природной постановкой рук. Через 4 года Вульфман уехал в Мексику и открыл там музыкальную школу, которая существует и в наши дни и носит его имя. О сроках его возвращения информации не было, и Юрий Исаевич перевел меня к себе в ЦМШ.

Там была особая обстановка, и это производило огромное впечатление, было другое отношение к гаммам и упражнениям. «Коридорные скрипачи» соревновались друг с другом в игре гамм, арпеджио, двойных нот на спор – с любой ноты, с любой позиции, в любой тональности, виртуозно – так, что «дым шел»! Сейчас этого не наблюдается, и мы видим, что даже из спецшкол многие приходят с большим отставанием в плане техники.

Проучился я в ЦМШ не долго. В середине 8 класса исключили из школы «за поведение», как говорят: «попал под раздачу». Я был учеником, которому было скучно учиться по общеобразовательным предметам – они давались мне очень легко, и я был очень активным мальчиком – на уроках получал замечания, бывало, что выгоняли из класса. Но вредительством я никогда не занимался, а про тех, кто ломал имущество, я знал, но не продал.

Обратно в ЦМШ я уже не вернулся, хотя потом хотели восстановить. Меня моментально «подхватила» директор училища при Консерватории Лариса Леонидовна Артынова, и я остался в «Мерзляковке» официально у Майи Самуиловны Глезаровой, которая была ассистентом Ю.И. Янкелевича. У нее я закончил училище, потом вернулся к Юрию Исаевичу Янкелевичу в Консерваторию и аспирантуру. Он очень рано ушел из жизни – в 64 года, скончался во время операции. Огромная трагедия, величайший был педагог, который вырастил огромную плеяду талантливых скрипачей.

– А когда Вы начали концертировать?

– Концертировать начал рано, еще обучаясь в училище, ездил по стране с небольшими концертными программами. Впервые вышел на сцену БЗК с оркестром в 1966 году, в рамках цикла концертов, посвященных 100-летию Московской консерватории. Очень памятное событие, фотография с этого концерта до сих пор висит в нашем училище. Исполнял «Венгерские напевы» Андрея Эшпая со студенческим оркестром под управлением И.А. Аркина. Произведение посвящено Эдуарду Грачу, первым исполнителем был он, а вслед за ним был я.

Еще до того, как получил первую премию на конкурсе Баха, много выступал с концертами в Союзе и за рубежом. Активно работал как солист. А в конце 1975 года профессор Т.А. Гайдамович пригласила меня заменить скрипача в Московском трио. Там в первоначальном составе были: пианист – Александр Бондурянский, виолончелист – Мирон Ямпольский, скрипач – Михаил Безверхний (кстати, тоже ученик Ю.И. Янкелевича). Постепенно виолончелиста заменил Михаил Уткин, потом я заменил М. Безверхнего. Первый концерт со мной состоялся в начале 1976 года, и с этого времени состав уже не менялся. Кстати, Московское трио занесено в Книгу рекордов России, как самый долговечный ансамбль в едином составе.

– В чем секрет такого долголетия? 

– В камерном музицировании из трех разных инструментов нужно создавать четвертый. Если удается – это уже не три разных человека, а единый организм. Просто не всегда и не всем это удается.

– Какой исполнительский репертуар Вам ближе и почему?

– Ближе то, что исполняешь в данный момент. Так должно быть. Хотя, конечно, я в душе романтик. Исполнению нужно отдаваться полностью. Когда музыкант выходит к публике, ему должно быть, что сказать, что ей отдать. Тогда тебя оценят, тебя поймут и тебе поверят. Знаю достаточно много и о европейских традициях исполнения барочной музыки, с которой мы сталкиваемся буквально каждый день. Со своими учениками стараюсь много внимания уделять не только Баху, но и всей эпохе. Современная же музыка – не вся близка, хотя в репертуаре много шедевров ХХ века.  В ХХI веке шедевров… не густо.

– А как Вы пришли в педагогику?

– Я давно преподаю в Консерватории, с 1974 года. Начал преподавать сразу после окончанияассистентуры-стажировки. Сначала на кафедре истории и теории исполнительского искусства, также занимался квартетом, помогал Д.В. Шебалину. В полной мере совмещать исполнительскую и педагогическую деятельность было довольно сложно. Первые годы моя основная работа была в Москонцерте и Московской филармонии, а в Консерватории – на полставки. Концертов, гастролей по всему миру было очень много.

После распада СССР в 1991 году постепенно гастрольные планы у всех значительно уменьшились. Ссокращением концертного графика я перешел на основную работу в МГК, получил специальный класс скрипки и начал активно заниматься педагогической деятельностью, которая бурно развивалось, и со временем мой класс стал одним  из самых сильных в Консерватории.

Помимо консерватории преподаю еще в «Мерзляковке». Большим подспорьем является то, что моя супруга – Алена Чверток, ныне тоже профессор Консерватории, очень мне помогает. Она очень хороший специалист, талантливый человек и замечательный методист, известный на всю страну и не только. Она еще работает в ЦМШ. У нас практически общий класс. Она занимается с моими учениками, а я – с ее. Среднее звено у нас охвачено, готовим студентов в Консерваторию.

– Как Вы оцениваете современное музыкальное образование? Есть ли отличие от музыкального образования, существовавшего в начале Вашей педагогической деятельности?

– Раньше существовало государственное распределение, которое было обязательным. Многие известные исполнители проводили минимум 2–3 года в регионах и передавали подрастающему поколению свое мастерство, опыт, видение, школу. С исчезновением СССР исчезло распределение, и плоды этого мы на себе ощущаем все больше. А в регионах последние 20–30  лет происходит полное увядание профессионального подхода к обучению.Уровень всегда виден по поступающим абитуриентам. Конечно, каждый год есть талантливые «звездочки», ноименно общий уровень все больше снижается. На нашем оркестровом факультете 70–80 % студентов – иногородние. Это хорошо. Но из них к себе домой после обучения не возвращается практически никто. Все оседают в Москве, и это приводит к тому, что общий уровень в регионах падает.

Сейчас у обучающихся отмечается очень большое отставание именно техническое. И, если левые руки, бывает, развиты достаточно неплохо, хотя у большинства – серьезные проблемы с интонацией, то правые руки корявые почти у всех! А это и владение смычком, штрихами, и звукоизвлечение. Мало кто имеет об этом представление. Это заметно, отставание очень серьезное. Я много езжу по стране, сейчас это в основном мастер-классы и конкурсы, и я вижу, что происходит. Если педагог сам никогда не мог это сделать, как он может этому научить! Основная проблема – отсутствие квалифицированных педагогов. В стране их остались единицы, и это в основном специалисты преклонного возраста.

– Можно ли что-то сделать, чтобы улучшить ситуацию?

– Последние годы нас загоняли в рамки, не свойственные творческому развитию, они продолжаются отчасти до сих пор. Хотя некоторые сдвиги намечаются – например, отказ от Болонской системы. Бакалавриат не предполагает появление специалистов ни в какой области. Многие с большим энтузиазмом отнеслись к этой системе, стали безоговорочно ее внедрять. Противостояли только мы и питерцы, и мы выдержали, хотя давление было очень серьезным. 

Творческие вузы нужно убрать из подчинения Министерству науки и образования и оставить только в ведении Министерства культуры, как, кстати, когда-то и было. Министерство образования, к сожалению, не понимает специфику творческих вузов. Знаю, что у нашего президента есть понимание этой проблемы, но решить задачу непросто, в том числе с экономической точки зрения. 

– Возвращаясь к теме молодого поколения: какие навыки необходимы молодому музыканту, чтобы стать успешным?

– Я считаю, что нужна рациональность. Она заключается в умении владеть временем. Очень многое необходимо знать, интересоваться всем на свете. Не зацикливаться только на своих упражнениях, расширять кругозор. Чем больше будут успевать делать, тем выше будет результат, и никогда не будет скучно. Должен быть охват знаний, не обязательно глубокий во всех областях, но разбираться нужно очень во многом. И активно отдыхать. Надо уметь и успевать – в этом и заключается рациональность. А если человек способный, он обычно способен во многих видах деятельности. И еще: необходимо много читать художественной литературы, а то у нас наблюдается большое количество недостаточно грамотных молодых людей. Причем все, о чем я говорю, должно происходить в юном возрасте, потому что потом на это будет гораздо меньше времени, будут другие дела и заботы. 

– Как Вы относитесь к конкурсам? Нужны ли они музыканту?

– Наша профессия – артистическая, поэтому, как возможность выходить и играть перед людьми, конкурсы – это хороший вариант. Мы играем не для себя, а для людей, и с точки зрения приобретения концертного опыта это необходимо.

Но то, что у нас сейчас происходит с детскими и юношескими конкурсами, «не есть хорошо». Они проводятся практически «на каждом углу» и каждую неделю, в таких конкурсах толком нет программных требований. Еще система так устроена, что подобные конкурсы нужны педагогам школ: благодарности педагогам за подготовку лауреатов помогают благополучно пройти очередную аттестацию, что, конечно же, является для них хорошей мотивацией. К таким конкурсам у меня отношение крайне отрицательное!

Бывает, на мастер-классы приходят ученики, которые играть вообще не умеют, но за последний год имеют 10–15 наград – первые места и гран-при. Конкурсы не должны быть раздачей дипломов за деньги, где дают бесконечное количество призовых мест. Такие конкурсы портят и губят музыкантов. Программа должна состоять не из двух пьесок по пять минут, а из двух-трех туров с серьезными требованиями, финал желательно с оркестром. И вообще конкурсов не должно быть много. На конкурсе должны быть премии, участники должны понимать, за что они борются.

– Как Вам видится будущее академической музыки?

– Надеюсь, что академическая музыка останется. Что-то же должно воспитывать в людях эстетические и нравственные критерии! Музыка продолжает существовать за счет того, что в нее вкладывается индивидуальность. Поэтому мы и слушаем живое исполнение – мы получаем какие-то ощущения, опыт, пусть даже опыт восприятия. У каждого исполнителя и каждый раз это все происходит немножко по-разному. Иначе нет смысла в существовании музыки.

– Владимир Михайлович, в Консерватории Ваш юбилей был особенным, было много концертов. Как они прошли?

– Юбилейные празднества совпали с классным и кафедральным концертами, скрипичным гала-концертом и выступлением лауреатов международного конкурса «ДеМЮКС», председателем жюри которого я являюсь уже много лет. Мы решили объединить серию апрельских концертов в фестиваль. В результате получился очень хороший фестиваль из пяти концертов, посвященный моему юбилею. Большой зал был полон, остальные концерты в Малом зале также были аншлаговыми. Заключительный концерт фестиваля 18 апреля, где играли мои воспитанники разных лет, был просто шикарный!

– Дорогой Владимир Михайлович, от лица всех читателей газеты «Российский музыкант» поздравляю Вас с юбилеем! Мы все желаем Вам здоровья, яркой творческой жизни и хороших учеников! Многая лета!

Беседовала Марина Шиганова,выпускница ассистентуры-стажировки МГК

Фото Дениса Рылова

Поделиться ссылкой: