От Фалеса до Гадамера
№ 6 (1236), октябрь 2005
Вряд ли в Московской консерватории найдется человек – студент, аспирант, преподаватель, – который не знал бы, кто такой Семен Хаскевич Раппопорт. Он был в полном и лучшем смысле слова легендарной личностью. Чего только о нем не рассказывали! От «страшилок», которыми пугают первокурсников, до восхищенных разговоров о его лекциях – таков диапазон того, что можно было услышать о Семене Хаскевиче. Не буду рассуждать, насколько эти оценки справедливы. Факт в том, что их много, они самые противоположные, и все они неравнодушны. Да и можно ли быть равнодушным к человеку, который не одно и не два десятилетия посвятил консерватории, читая виртуознейший курс философии и эстетики! У него учились сыновья и внуки его первых студентов, и – сейчас это несомненно – всем им очень повезло. Школа Семена Хаскевича – это школа мысли. Нет, не обыденной, плоской и однозначной мысли. Если философ говорит нечто, не вызывающее вопросов, возражений, раздумий, даже новых смыслов сказанного – то он не философ. Но это не случай Раппопорта. Напротив, в его словах была истинная философия – именно в том смысле, что никакой истины он не излагал.
Семен Хаскевич любил невзначай, между занимательными историями о своих поездках в Грузию или США, заметить, что любит Канта именно за это – за то, что тот не предлагал истину в последней инстанции. Опять же, обойдем молчанием тот факт, что это, может быть, и не совсем так. Важно, что в философских беседах со студентами очень правильно ставилась сама проблема: а для чего нужно все это, что я вам рассказываю? И кстати, мало у кого такой вопрос возникал. Безусловно, не многим было дано разделить эстетический восторг профессора, когда речь заходила о Гуссерле. Но даже то, что речь о нем заходила-таки, уже ставит многие точки над многими «i». «Есть мало вещей, которые способны доставить истинное наслаждение, – сказал как-то раз мне Семен Хаскевич, – но среди этих вещей – философия». И дейстивтельно, это были лекции, читаемые с наслаждением.
«Все, что вообще может быть выражено, должно быть выражено ясно. Все, что ясно выражено быть не может – о том следует молчать». Такими словами заключает свой «Логико-философский трактат» Людвиг Витгенштейн. Нельзя сказать, что Семен Хаскевич с большой теплотой относился к этому философу, но принцип его выполнял свято. Он и в самом деле «молчал» о том, что невозможно было изложить – в силу туманности, неясности, запутанности предмета. Но зато как блистали в изложении Раппопорта лучшие повороты человеческой мысли в совсем «крошечный» период времени от Фалеса до Гадамера!
Что ж, «мир состоит из фактов, а не из вещей», как заметил тот же Витгенштейн. И факт остается фактом: нам будет очень не хватать Семена Хаскевича Раппопорта.
Дмитрий Ушаков