«Ist es genug?..»
№ 8 (1230), декабрь 2004
В Рахманиновском зале 17 ноября состоялся концерт из произведений Фараджа Караева в исполнении ансамбля «Студия новой музыки». Прозвучали — сочинение для ансамбля под названием «Ist es genug?..», занявшее все первое отделение концерта, и четыре версии пьесы «Господин Би Лайн — эксцентрик, или Вы все еще живы, господин министр» для разных составов. Конечно, каждый слушатель вышел из зала со своими впечатлениями от услышанного. Кому-то больше запомнилось одно, кому-то — другое. Меня же потрясла концепция «Ist es genug?..», исполненная глубочайшего символического смысла.
Вначале, однако, не осознаешь этой концептуальности. Заранее настраиваешься на то, что будет просто современная пьеса в жанре инструментального театра, из тех, что слушаешь с насмешливым любопытством: «Ну-ка, посмотрим, что он тут еще напридумывал…». Кстати, чтение программки (взять, хотя бы, незабываемый перл Рауфа Фархадова о том, что Кара оглы «в эпоху царских репрессий голодал в сибирских ссылках и тюрьмах, в период Великой Октябрьской революции был в первых рядах пролетариата, во время гражданской войны его видели на самых опасных фронтах и участках») тоже немало поспособствовало такому ироничному отношению.
Вооружившись заранее мнением, втихомолку ухохатываясь над фархадовскими придумками, не сразу понимаешь, что концерт-то уже начался. Оригинальная задумка начала «как бы невзначай» производит впечатление: оказывается, музыканты не настраиваются и не разыгрываются — это уже зазвучало произведение, изгоняя гул болтовни из зала.
Игорь Дронов еще раз мастерски явил свое искусство управления ансамблем, который под его рукой стал единым существом, чутко отзывающимся на малейшее мановение. Сначала кажется, что каждый инструмент ансамбля играет что-то свое, совсем не слушая соседей. Но вдруг оказывается, что эта квази-какофония складывается в живое, дышащее, гармоничное целое, в котором есть что-то завлекающее, гипнотическое, первобытное — особенно в кульминации, на гребне динамической волны.
Слушая превосходно исполняемую музыку, в то же время видишь развертывающийся инструментальный спектакль. С интересом наблюдаешь за таинственными действиями виолончелиста, который с озабоченным выражением лица то перемещается из одного угла сцены в другой, то меняет свой инструмент на ударные, то прогуливается по проходу между сиденьями зрителей. С легкой усмешкой следишь за тем, как один за другим покидают сцену исполнители: получается что-то вроде пикантной пародии на Прощальную симфонию Гайдна, остроумной игры, затеянной композитором с неведомой пока еще целью. Что же будет дальше?
А дальше незадолго перед тем ушедшие из зала «медные» возвращаются, играя похоронный марш. И есть нечто в этом марше, что сразу и прочно изгоняет как начальный скепсис, так и ироническое отношение к происходящему, потрясая до глубины души. Потому что внезапно осознаёшь: никакая это не игра. Серьезно все это. Серьезно и страшно. И остается только внимать ужасающим в своей глубине звукам марша, видя странную и символичную траурную процессию, с контрабасом, занявшим место гроба…
Кого оплакиваем? Нужно ли стремиться объяснить смысл произошедшего, подбирая слова? Бывают моменты, когда они бессильны. В присутствии Смерти — помолчим…
Ольга Тюрина, студентка IV курса