Органный ренессанс
№ 2 (1258), февраль 2008
Сейчас уже ни для кого не секрет, что в последние 10-15 лет органное искусство переживает в нашей стране настоящий подъем: как грибы множатся международные конкурсы и фестивали, растет количество хороших инструментов. Не говоря уже о технически подвинутых молодых органистах, дерзающих выходить на мировые арены… и брать престижные премии. А в консерватории тем временем происходит настоящий «бум» органной реставрации. Благодаря поддержке ректора консерватории профессора Т. А. Алиханова, мольбы органной братии о помощи были услышаны лидером партии «Справедливая Россия» С. Мироновым, который выделил средства на ремонт инструментов.
Уже в начале ноября после капитального ремонта был принят орган фирмы «Ригер-Клосс», стоящий в 314 классе. Новый мотор в органе оказался вдвое меньше прежнего и вдвое мощнее и к тому же вдвое дешевле. Благодаря этому студенты могут теперь делать только один технический перерыв в занятиях. Кроме того, мастера перевели игровую и регистровую трактуру на электронную, произвели интонировку, сменили мануалы, педаль, скамью, установили освещение… Да разве все перечислишь? Зато в органе освободилось много места и заниматься стало намного комфортнее.
В феврале закончились работы по реставрации органа фирмы «Голль и Ко» (Люцерн, Швейцария, 1968), подаренным консерватории Воскресенским приходом г. Цюриха Русской Православной Церкви (Олегом и Марией Батовыми). Команда профессиональных органных мастеров в составе Р. Пиетрусски, К. Шрайбера, Н. Малиной, А. Шаталова, при поддержке студентов-органистов К. Коноваловой, Ли Цзяньжу, Т. Стрельниковой, С. Устинова ежедневно трудилась в Белом зале с 8 до 20.30 с 14 января по 7 февраля. О результатах этой трудной, но плодотворной работы рассказала заслуженный работник культуры, органистка и преподаватель, заведующая органной мастерской Н. В. Малина.
«Советский органный ренессанс», означающий новую эпоху в органной культуре нашей страны, начался в 1957 году, когда МК СССР была создана комиссия по вопросам органостроения (в нее вошли Лепнурм, Браудо, Гедике, Ройзман и др.). Для оценки сложившейся ситуации были приглашены два крупнейших эксперта из-за рубежа – профессор Пражской Академии музыки И. Райнбергер и доцент Лейпцигской музыкальной школы В. Шетелих, которые по приезде в Союз констатировали, что у нас только 2 (!) хороших инструмента – орган Большого зала и Рижского Домского собора. Из всех существующих органостроительных фирм стран народной демократии для дальнейшего сотрудничества были отобраны фирмы «Шуке» (Постдам), «Ойле» (Бауцен), «Зауэр» (Франкфурт-на Одере), «Емлих» (Дрезден), «Ригер-Клосс» (Крнов). И в 1958–59 гг. Ганс Иоахим Шуке построил для Малого зала новый орган.
С фирмой «Александр Шуке» нас связывают особенно прочные и давние контакты. Органы «Шуке» очень качественны, выносливы, хороши и в концертном, и в учебном плане, т.к. воспитывают в органистах привычку к четкой артикуляции и правильному туше. Мастера делают много реставраций и у нас, и за рубежом. Это очень дружный коллектив, который идет нам навстречу в любых вопросах, работая в исключительно сжатые сроки. Достаточно сказать, что Г. И. Шуке установил органы во многих городах бывшего Союза: в Вильнюсе, Тбилиси, Н. Новгороде, Иркутске, Алма-Ате (2), в Москве (в ГЦММК им. Глинки), а его сын – Маттиас Шуке – в Архангельске и детской хоровой школе «Весна». 10 января в Кафедральном соборе Калининграда открылся второй орган (первый, хоровой, вступил в действие 9 сентября 2006 г.) – лучший инструмент в стране. Конечно, за прошедшие 50 лет многое изменилось. Очень непросто оказалось составить договор, в котором «общие» положения решались по российским законам, а вопросы органостроения – по европейским стандартам (огромная заслуга в его оформлении принадлежит организации «Юниарт»).
М. Шуке помог всего за два дня осуществить демонтаж и упаковку органа в Цюрихе, и 8 марта 2002 г. инструмент уже был загружен в трейлер и направился в Россию. Консерватории пришлось преодолеть массу препятствий, чтобы доставить инструмент с таможни, а затем установить его в Белом зале. Столкнулись и с произволом рэкетиров, и с инженерно-строительными трудностями, и с обычной халатностью и безответственностью рабочих. Первый монтаж инструмента осуществили М. Шуке, Х. Биндер, К. Шрайбер, Н. Малина и Д. Белов.
Как известно, музыкальные инструменты, и в частности орган, требуют особого к себе отношения. Дерево меньше всего деформируется при относительной влажности воздуха 50–55%, но в наших условиях это не соблюдается (например, относительная влажность воздуха в Белом зале всего 26%). Поэтому уже через год стало понятно, что орган нуждается в основательном ремонте. В связи с тем что он был перенесен из одних климатических условий в другие, дала трещину виндлада – главная и наиболее чувствительная часть инструмента, которая больше всего подвержена повреждениям. И действительно, при разборе органа оказалось, что в мануальной виндладе 11 трещин (!) толщиной с палец. Кроме того, из-за жары и сухости в помещении постоянно барахлила электрическая регистровая трактура, поэтому во время реставрации была произведена ее замена на механическую. Мы переделали также панели пульта, установили лестницу, произвели интонировку. С помощью С. Розанова удалось подключить термостаты к батареям, чтобы температура не поднималась выше 21оС.
Своими впечатлениями поделился К. Шрайбер. «По профессии я реставратор, – сказал он. – Работаю со многими старыми инструментами и знаю, как делать регистровую механику, чтобы она хорошо функционировала. Это приносит много радости!
Нам удалось решить проблему адаптации этого инструмента. Когда в зале сделали новые окна, заменили шторы и стулья, акустика помещения значительно улучшилась и орган очень хорошо в нее вписался. Это прекрасный инструмент, но на нем нужно играть легко. У акустики зала есть преимущества: студенты должны играть очень чисто и очень точно, искать более изысканные художественные приемы. Любая ошибка будет хорошо слышна! И, конечно, механическая трактура более надежна и долговечна (если не применять особую силу).
Как и раньше, Москва произвела на меня очень хорошее впечатление. Я познакомился со многими замечательными людьми. Меня потрясает, сколько всего делается в консерватории, какие для этого прилагаются усилия и как это реализуется. Надеюсь, в вашей стране я не последний раз!»