Актер на оперной сцене
№ 1 (1330), январь 2016
Министерство культуры Российской Федерации и Санкт-Петербургская Академия театрального искусства с 26 по 28 октября 2015 года провели Всероссийскую научно-практическую конференцию педагогов и студентов музыкально-театральных вузов на тему: «Сцена, слово, речь».
Во вступительном слове «Пение и речь в театральной школе» заведующий кафедрой сценической речи, доктор искусствоведения профессор В. Н. Гелендеев затронул две основные проблемы: падение планки актерского мастерства в произнесении слова в пении и методы обучения будущих оперных актеров. В некоторых театрах России артисты разучились доносить до зрителя смысл слов. Рецензенты пишут: «Шла русская опера в русском оперном театре, но на каком языке пели оперные артисты – непонятно». Далее язвили: «Может быть, стоит воспользоваться “бегущей строкой”?!». Так оно и случилось – стали пользоваться «бегущей электронной строкой», то есть переводить с русского на русский.
Еще в 1979 году Б. А. Покровский в своей книге «Размышления об опере» отмечал, что история развития оперно-сценического искусства претерпевала ряд «перекосов», касающихся прерогативы то дирижеров, то режиссеров, но особенно певцов. «Перекос» в сторону вокала привел к тому, что в настоящее время в структуре программы обучения профессии «оперный певец» предпочтение отдается пению, которое считается специальностью, тогда как мастерство оперного актера оказывается чем-то придаточным, не очень важным, иными словами – не специальностью. В результате уровень актерского мастерства в оперных театрах не соответствует высокому уровню развития вокального искусства.
Участники конференции связали снижение планки актерского мастерства с обучением актерской профессии в музыкально-театральных учебных заведениях. Консерватории до сих пор работают по лекалам Министерства культуры СССР, что не соответствует требованиям сегодняшнего дня и приводит к путанице в понятиях и терминах. А как утверждал писатель М. Е. Салтыков-Щедрин, «путаница в терминах и понятиях приводит к путанице в практической жизни».
Последовало предложение переименовать кафедру «Оперной подготовки» в кафедру «Актерского мастерства». «Оперная подготовка» – слишком расплывчатое понятие, оно включает в себя, по сути, очень широкий смысловой объем: подготовка певцов-актеров, оперных дирижеров, артистов хора и оркестра… А второе название нацелит педагогов на обучение студентов конкретно мастерству оперного актера. И название «Вокальный факультет» сужает рамки. Правильным, понятным и практичным было бы название: «Факультет музыкально-театрального искусства», подсказанное новым государственным стандартом подготовки специалиста (53–05–04). Такой факультет должен включать в себя две кафедры: вокала и актерского мастерства. Только уравновесив «два крыла» специальности «оперный актер» – вокальное искусство и актерское мастерство, мы сумеем выполнить заветы Ф. И. Шаляпина и воспитать высококлассных профессионалов.
Мне довелось выступить с докладом на тему: «О теоретическом наследии Ф. И. Шаляпина». В нем я акцентировал внимание на работе великого мастера над словом в пении. Мое выступление вызвало необычайный интерес, и участники конференции горячо поддержали мое предложение включить в учебную программу по мастерству оперного актера в дополнение к «системе Станиславского» рабочие сценические термины Шаляпина – это расширит арсенал «инструментов», используемых студентами для создания сценического образа, и, тем самым, поднимет уровень подготовки будущих оперных актеров.
Профессор Н. И. Кузнецов