№ 3 (1341), март 2017

Первое, что возникает в сознании при мысли о неповторимой красоте Большого зала – его прекрасные портреты в медальонах, которые нарядным венком окружают слушателей и вместе с ними каждый раз внимательно следят за музыкальным священнодействием. Гении всех времен и народов, великие композиторы ушедших столетий…

Но сравнительно недавно возникла новая традиция – в фойе партера стали появляться скульптурные бюсты музыкантов уже более позднего и даже совсем нового времени. Причем не только композиторов, среди которых Джакомо Пуччини и Ян Сибелиус, Бела Барток и Джордже Энеску, Дмитрий Шостакович и Арам Хачатурян, Георгий Свиридов и дирижер и композитор Евгений Светланов, но и недавних великих исполнителей. Большой зал еще помнит их триумф и шквалы аплодисментов. А консерваторские классы – еще и уроки тех, кто остался в памяти как выдающийся учитель, профессор Московской консерватории.

Одним из первых в новой исполнительской галерее появился Святослав Рихтер работы скульптора Эрнста Неизвестного (21 июня 2013 г.). Затем Леонид Коган (11 декабря 2014 г.), Эмиль Гилельс (19 октября 2016 г.) и, наконец, Яков Флиер (22 февраля 2017 г.).

Особенность выбора новых личностей, увековеченных в бюстах Большого зала, в том, что это все – дары. Дары Московской консерватории в связи юбилейными датами, памятными годовщинами от благотворительных фондов, культурных организаций, учеников и соратников по искусству, родных и друзей. Открытие каждого памятного образа сопровождается праздничной церемонией, позволяя вспомнить не только творческие достижения «виновника торжества», но и его облик, многими еще не забытый.

Последнее такое событие, состоявшееся совсем недавно, было посвящено профессору Якову Владимировичу Флиеру (1912–1977). Память Учителя в связи с прошедшей годовщиной решил увековечить знаменитый российско-американский пианист Владимир Фельцман вместе с откликнувшимися на его порыв другими учениками, среди которых: Михаил Плетнев, Родион Щедрин, Нина Лельчук, Павел Островский, Нина Коган, Юрий Айрапетян. Вел церемонию ректор, профессор А. С. Соколов.

А. С. Соколов:

«Мы собрались по очень приятному поводу. Можно легко заметить, как интерьер Большого зала становится все более насыщен такими артефактами, которые возвращают нас к истории Московской консерватории, к ее славным страницам. Это произошло благодаря тому, что сначала возникла единичная инициатива, а потом уже продолжатели новой традиции стали дарить нам бюсты великих музыкантов, тесно связанных с Аlma mater. И это очень приятно. Особенно в год уже после ее юбилея, поскольку мы не отделяем юбилей нашего учебного заведения от тех мастеров, которые составили его славу.

И сейчас такой повод есть – это 105 лет со дня рождения Якова Владимировича Флиера, великого представителя русской фортепианной школы. Именно в Московской консерватории прошла вся его жизнь: он работал здесь с 1937 по 1977 год, перед этим учился у Константина Николаевича Игумнова и, уже будучи студентом и аспирантом, добился больших побед на Всесоюзных конкурсах, на Международном конкурсе в Вене… Был и очень сложный период для Якова Владимировича – десять лет он не выступал из-за серьезной болезни руки (1949–1959), но именно в это время всецело посвятил себя педагогической деятельности. Поэтому так много выдающихся имен, которые вышли из его класса. Еще один его подвиг – возвращение на концертную эстраду, и вернулся Флиер неизменным и в то же время изменившимся. Вот что я нашел, читая о нем, это его собственные слова, когда он объясняет свои ощущения в момент возвращения к исполнительской деятельности: «Если есть у музыканта что-то за душой, если живо в нем непосредственное начало, то трезвая, даже «холодная» голова никогда не помешает. И теперь мне хочется сохранить в подходе к этим произведениям увлеченность, страстность, которые владели мной в молодые годы. Не знаю, насколько это удается. Но в то же время я стремлюсь к более строгой упорядоченности, стройности. Порой сверхтемпераментность, форсированность звучания начинают, если можно так выразиться, шокировать самого исполнителя. Я думаю, что такая трансформация характерна для каждого профессионального музыканта». Вот точное определение того исконного, природой данного темперамента и мудрости, полученной с годами.

Мне хочется поблагодарить тех, кто стал инициатором такого подарка – это Юрий Айрапетян, Нина Коган, Нина Лельчук, Павел Островский, Михаил Плетнев, Владимир Фельцман, Родион Щедрин. Сам бюст – работа скульптора Михаила Плохоцкого и творческой мастерской под руководством Григория Орехова.

В. О. Фельцман:

«Я очень рад, что этот проект вышел. Он не был случайным. В прошлом году ко мне обратились с просьбой поддержать создание бюста Гилельса. Я с радостью откликнулся и подумал – а почему бы нам не сделать бюст нашего учителя Флиера? Я написал Вам, Александр Сергеевич, письмо, и Вы отреагировали очень хорошо. После этого я обратился ко многим ученикам Якова Владимировича, из которых шестеро проявили интерес. И благодаря этим людям у нас есть то, что мы сейчас откроем. Это маленькая доля признательности нашему Учителю от всех нас за его музыку, за то, что он дал – слова здесь не могут этого описать. Я очень рад, что Яков Владимирович нашел свое место навсегда там, где и должен был быть, и благодарен всем, кто оказал поддержку этому проекту.

Г. Орехов:

«Для меня большая честь быть сопричастным к созданию такого памятника. Благодаря пожертвованиям его учеников, мы его и создали. Таким образом, великий мастер оставил не только свое музыкальное наследство, но и прекрасных, достойных учеников».

М. Плохоцкий (скульптор):

«Мне было интересно работать с образом Флиера, с его фактурой. Работа была непростая – нужно было прослушать много концертов, чтобы поймать его состояние, в него как бы погрузиться. Мы много переписывались с его учениками в Америке. Так уж вышло, что внук Флиера – Виктор Флиер – мой друг, и мы с ним тоже обсуждали этот портрет. Поэтому теперь вам судить, что получилось…»

Собкор «РМ»
Фото Дениса Рылова

Поделиться ссылкой: