Парад транскрипций
№ 7 (1281), октябрь 2010
Альт как солирующий инструмент громко заявил о себе в ХХ столетии. И именно в деятельности московской школы, главой которой был Вадим Борисовский, приложивший огромные усилия к созданию репертуара для альта. Его выдающийся ученик и продолжатель Федор Дружинин оставил серию оригинальных композиций для альта, которые широко вошли в исполнительскую практику современности. Юрий Тканов, всегда бывший среди близких учеников-сподвижников Дружинина, помогал ему в нотной фиксации произведений последнего пятнадцатилетия, периода величайшего мужества и противления тяжелому недугу.
Ныне Ю. Тканов играет на альте Ф. Дружинина, звуком особой глубины и насыщенности. Он не только блистательно интерпретирует современную альтовую литературу, но и расширяет ее за счет авторских транскрипций. На концерте в Малом зале, которым профессор Ю. А. Тканов отметил свое 50-летие, состоялся парад ярких значительных работ, принадлежащих его транскрипторскому перу.
Казалось бы, самобытнейшая партитура «Симфонических танцев» могла оказать звуковое «сопротивление материала». Однако этого не произошло – прозвучала новая Большая соната Рахманинова, где оркестровую ткань блестяще помогла провести талантливая пианистка Елена Никитенко. Показалось вполне оправданным, что само это масштабное сочинение представили три исполнителя. Первую часть интерпретировала Ольга Жмаева, вторую Михаил Ковальков и на финальную вышел юбиляр.
О своей Виолончельной сонате, созданной в 1978 году, Шнитке сказал: «Это очень простое сочинение, и никаких особых технологических замыслов у меня не было. Единственное, что обращает внимание, это попытка найти такой интонационный язык, который мог бы оборачиваться то тональным, то атональным». Юрий Тканов «обернул» это сочинение в «Камерную симфонию», создав транскрипцию для альта и камерного оркестра. Оба исполнителя – оркестр «Серенада» под руководством Айрата Кашаева (класс проф. Г. Н. Рождественского) и Ю. Тканов вдохновенно интерпретировали эту удивительную по музыке Симфонию с солирующим альтом (в камерном ракурсе продолжившую знаменитого «Гарольда» Берлиоза). Виолончельная соната Шнитке (ее первой исполнительницей была Наталья Гутман) своим многогранным характером, возвышенным, а порой и демоническим, как, например, во второй части, близка знаменитому мемориальному шедевру композитора – его Фортепианному квинтету памяти Матери.
Сегодня трудно сосчитать количество транскрипций, вдохновленных музыкой Гершвина, – их очень много и весьма разного художественного достоинства. «Гершвин-фантазия» Ю. Тканова для альта и камерного оркестра, на мой взгляд, среди лучших. Во-первых, автор избежал уже ставшего шаблонным массированного привлечения материала «Порги и Бесс», прежде всего, разумеется, гениальной Колыбельной. В новом тексте Ю. Тканова нет заимствований и из «Американца в Париже» или лирических песен. Основу партитуры составили фрагменты Фортепианного концерта и «Рапсодии», причем ее прихотливый кларнетовый зачин был феноменально воспроизведен альтом со всеми положенными этому эпизоду тембровыми и ритмическими характеристиками.
Бисы тоже были шикарными, с оркестром. Прозвучали Интермеццо, 4-я часть Фортепианного квинтета Шостаковича ор. 57 и эффектная «Бразильера» Мийо. А потом долго не смолкали аплодисменты юбиляру, выступившему в трех ипостасях – создателя новых текстов для альта, интерпретатора и педагога. Хочется пожелать уважаемому коллеге такой же художественной энергетики и в следующие полстолетия.
Профессор Е. Б. Долинская