Российский музыкант  |  Трибуна молодого журналиста

Театр человеческой глупости

№ 7 (1237), ноябрь 2005

В Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина состоялась премьера водевиля «Домик в Коломне». Сочинитель и дирижер — молодой композитор, студент Ярослав Судзиловский (класс проф. К. С. Хачатуряна). Оркестр — А. Винницкий, А. Никитин, А. Волосовский, А. Леер (ударные), И. Староверов (фортепиано), А. Антонов (тромбон). У виолончели автор.

«Домик в Коломне» несколько выбивается из знакомого нам стиля композитора — гедониста и эпатажника. Еще свежи в памяти впечатления от сюиты «Танцы кукол», где гротеск соединен с эротикой, музыки к балету «Бешеный Фаллос», наполненной мистикой индуистического культа Шивы, аналогиями с тантризмоми и греческими мистериями. Тем неожиданней найденные в «Домике в Коломне» решения. Жанр водевиля Судзиловский трактует в излюбленной русской традиции социальной сатиры. Музыкальный язык сочинения нарочито и вызывающе прост, характеристика действующих лиц безапелляционна. Первое появление на сцене матери Параши (Рустам Яваев) надолго приковывает зрительское внимание: вместо ожидаемого вокала, усложненного авангардными приемами, слышен визгливо-пронзительный лай, становящийся в итоге лейтинтонацией всего действия. Хороша Маврушка-гусар (Константин Степанов): романс, исполняемый во время бритья «пред зеркальцем Параши», не скрывает фальши и примитива пошлой лирики. Колоритна Параша (Анна Назарова): ее песня «Ах, и не знала я» недвусмысленно напоминает о хулиганском мотивчике «Купите бублики». Любопытно сделано окружение героев. Сцена в церкви выстроена в форме канона: реплики, обрамленные зловещими хлопками и топотом, несутся со скоростью слуха. Финальное трио — кульминация спектакля и всей «самоварно-пряничной любви». Счастье воссоединения венчает дружный лай всех персонажей, перерастающий в реплики: «Питя-па!». В партитуре читаем: «Женские голоса: «полаять» от радости. Тенор: звук утробный, что-то среднее между о, э, ё; в нижнем регистре. Дебильный от радости звук». Что возможно после такого динамического, эмоционального и драматургического «forte»? Только классицистически-игривое резюме Поэта (Валерий Планкин).

Пройдясь по человеческой глупости, Судзиловский устремился к новым темам. Он уже обмолвился о разрабатываемом им собственном методе, философии композиторского искусства, новой технике композиции. Зная работоспособность композитора, можно с уверенностью сказать: скоро нас ожидают премьеры.

Мария Чершинцева,
студентка фортепианного факультета

На фото: Я. Судзиловский

Поделиться ссылкой: