№ 1 (1231), январь — февраль 2005

Уж так устроена память человека — яркие события в ней, как зарубки на стволе, остаются с нами надолго. Одним из таких ярких событий конца прошлого года для меня стал конкурс импровизаций на сюжеты живописи Святослава Рихтера.

Как-то входя в консерваторию, я прочитал, что межфакультетская кафедра фортепиано совместно с кафедрой композиции организует конкурс среди студентов всех специальностей на тему «Краски и звуки». Особенную торжественность ему придавало место проведения состязания: музей-квартира великого пианиста, где все предметы, включая рояль, на котором играл Святослав Теофилович, хранят тепло его рук и ощущение его присутствия. Попадая в квартиру Рихтера, поражаешься скромности обстановки, полностью располагающей к работе, и только его собственные картины, висящие на стенах, как в художественной галерее, говорят о том, что значила для знаменитого музыканта живопись, как она поэтически дополняла и одухотворяла его исполнительское искусство, придавая ему совершенство.

Идея этого конкурса, где картины Рихтера впервые зазвучали, принадлежит заведующему кафедрой фортепиано, тонкому музыканту и композитору А. В. Самонову. Он возродил прерванную давнюю традицию импровизаций на кафедре, которые проходили раньше по двум направлениям — классическому и джазовому. Теперь классическое начало в них основывалось на синтезе музыки и живописи, музыки и поэзии (аналогичный конкурс импровизации, проведенный кафедрой два года назад проходил под девизом «Как слово в звуке отзовется»). Не буду говорить о той роли, которую играет творческое начало, стимулирующее фантазию и в стихийной форме отражающееся в импровизации, — она очевидна. Меня удивило другое: как широко это начало проявилось в студенческой среде. В конкурсе приняло участие девятнадцать человек! Композиторы, музыковеды, дирижеры хора, струнники, духовики и даже вокалисты, которые обычно в общении с фортепиано на «вы», тут играли, играли с увлечением и заслуженно попали в число призеров конкурса.

Состав жюри был очень представительным. В него вошли декан композиторского факультета профессор А. А. Кобляков, профессора Р. С. Леденев, В. Г. Кикта, профессора фортепианной кафедры А. В. Самонов и Б. Г. Смоляков, а также художник Г. И. Трошков — известный живописец, картины которого имеют Третьяковка и нью-йоркские музеи. Это позволило сделать оценку выступлений комплексной, учитывающей разные параметры импровизации — степень оригинальности композиции, тонкость в передаче художественного настроения и качество игры на фортепиано, без которого импровизация теряет почти все свои достоинства. С нашей стороны отметим, что уровень владения инструментом у подавляющего большинства участников был достаточно высоким, что позволяло им фактически мыслить за роялем, не ограничивая свою фантазию.

Конкурс проходил следующим образом. Каждому участнику давалась возможность выбрать одну из предложенных картин Рихтера и затем передать свое впечатление в звуках. Сюжетный ряд картин, выполненных тонко и вполне профессионально, большей частью был связан с природой, городскими пейзажами. Названия этих картин условны, так как пианист не предполагал выставлять их публично и записал названия на обратной стороне картины. Среди тем, выбранных конкурсантами «Солнце над городом» — современный пейзаж в духе Клода Моне; «Вьюга», где выразительно переданы линии летящих, словно пронзающих пространство снежинок; «Розовое небо и лиловые облака» — выразительный пейзаж, колоритом напоминающий картины Пикассо, «Ночь и крыши» — чуть ли не единственный опубликованный рисунок Рихтера, наполненный мечтательной тишиной и таинственностью спящего города.

Стилевая палитра выступающих с импровизациями была очень разнообразна, если не сказать пестра. Многие избрали импрессионистский стиль, близкий Дебюсси, так как картины Рихтера располагали к данной форме самовыражения. Но были импровизации и в современной манере, с резкими контрастами мотивных звуковых экспрессий и мрачных пятен кластерных гармоний, фантазии в хоровой фактуре и непритязательные инструментальные романсы, воскрешающие образы Глинки, Римского-Корсакова, Бородина или Рахманинова.

Искусство импровизации на разных этапах развития музыки играло различную роль. Будучи явлением обычным и даже профессионально необходимым в эпоху И. С. Баха, оно к началу ХХ века почти сошло на нет. Уже не состязались Бетховен и Штейбельт, Лист и Тальберг, музыка все более фиксировалась во всех деталях. Умение импровизировать тоже терялось, угасало. Теперь немногие, как композитор Сергей Слонимский, могут сыграть без подготовки пьесу на тему, предложенную кем-то из публики. В консерваториях классической импровизации практически не обучают. Конечно, есть на кафедре междисциплинарных специализаций факультатив, которым руководит Б. Г. Гнилов, но этого явно недостаточно. Не говоря уже о том, что композиции второй половины ХХ века нередко включают импровизацию как необходимый элемент общей структуры, она формирует творческое начало музыканта, без которого сохнет, превращается в механическую запись исполнительский процесс, беднеет творческая фантазия композитора. Может быть, поэтому и не присудило строгое жюри первой премии на данном конкурсе, ограничившись второй и третьей премиями. Мне кажется, что потребность введения курсов импровизации в учебные программы Московской консерватории назрела, и они будут, будут не только у органистов, которые обязаны демонстрировать полифоническую импровизацию на своих профессиональных конкурсах, но и у представителей других исполнительских специальностей, у композиторов, музыковедов.

Однако вернемся вновь в мемориальную квартиру Святослава Рихтера и подведем итоги. Конкурс импровизации выделил лидеров в данном направлении творчества. Вторую премию разделили композиторы К. Бодров, А. Анаджаров и Б. Рысин (класс фортепиано проф. Е. В. Натансон, проф. Р. Н. Хананиной и доц. В. А. Коробова). Третья премия присуждена дирижерам хора А. Иванову и М. Жубер (класс фортепиано проф. А. В. Самонова и проф. Б. Г. Смолякова), а также композиторам Т. Исмагилову и Ло Май Шо (класс фортепиано проф. Н. Д. Юрыгиной и проф. Р. Н. Хананиной). Кроме того, специальными призами от сотрудников музея-квартиры Рихтера были награждены музыковед Д. Волов (класс фортепиано проф. А. С. Розанова) и вокалист С. Сазонов (класс фортепиано проф. Ю. А. Туркиной).

Живое участие и помощь в организации конкурса импровизации оказали Л. Э. Кренкель — зав. отделом музыкальной культуры ГМИИ им. А. С. Пушкина и хранитель мемориальной квартиры Святослава Рихтера А. С. Логинова, которым все собравшиеся выразили горячую благодарность за царившую все время атмосферу праздника.

Проф.И. К. Кузнецов

Поделиться ссылкой: