Вход свободный?
№ 7 (1237), ноябрь 2005
О концерте П. Айду и А. Шевченко было известно за две недели. На доске объявлений красовалась большая афиша, извещавшая, что Четвертая и Пятая симфонии Бетховена будут исполнены в фортепианной транскрипции Листа и на исторических инструментах. Вход свободный. Заманчиво, не правда ли? Однако организаторы не учли, что на бесплатных концертах даже Большой зал бывает заполнен на две трети, а пианисты играли в Рахманиновском, который намного меньше. Места были заняты очень быстро, и вахтеры, ничего не объяснив, просто закрыли дверь. Но, как известно, люди у нас очень терпеливы, и они надеялись до последнего: а вдруг все-таки пустят? Ан нет. Дверь приоткрывалась, когда требовалось впустить своих. Рискнувшие пробиться из толпы, тут же отбрасывались назад. Особенно не повезло одному пенсионеру, которого дубасили так, словно он украл батон колбасы в голодное время. Наблюдать за этим было больно и грустно, тем более что в первых рядах находились, в основном, пожилые люди, для которых преодоление расстояния от дома до «храма искусства» уже подвиг.
Так кто же виноват в том, что произошло? На первый взгляд, никто. Администратор дал зал и за последствия он, конечно же, не в ответе. Исполнители старались выступить как можно лучше, нетворческое волнение перед концертом им противопоказано. Охранники, согласно контракту, защищали вверенное им помещение. Между тем выход из положения напрашивался сам собой: достаточно было повесить на двери записку «Мест нет» и извиниться перед людьми. А еще лучше вообще не доводить дело до рукоприкладства и загодя задаться вопросом: для кого концерт? Для узкого круга профессионалов, ценителей аутентичного исполнения, или же для всех любителей классической музыки, то есть для широкой публики? Если верно первое, можно было написать на афише: «Вход по пригласительным билетам». Тогда у сторонних слушателей не возникло бы претензий и обид, а у организаторов — чувства неловкости за случившееся.
Мария Макарова