№1 (1357), январь 2019

 декабря 2018 года в Малом зале состоялся сольный концерт одного из легендарных пианистов и фортепианных педагогов XX–XXI веков – профессора М.С. Воскресенского. В программу вечера вошли произведения Моцарта, Бетховена и Шопена. Исполнение музыки, не подвластной времени, стало само по себе сильным высказыванием человека, принадлежащего к легендарной школе Игумнова – Оборина. Знаменитые шедевры прозвучали с новой силой.

Открыла концерт «Фантазия» ре минор Моцарта. В исполнении М.С. Воскресенского она звучала по-настоящему трагично. Здесь присутствовали роковые и бесстрастные образы (например, вступление), которые вызывали чувство оцепенения, почти священного трепета. Им противопоставлялись образы, полные тревоги, горестных восклицаний (одна из побочных тем с интонациями lamento). Вторая главная тема передавала потрясающую энергетику, живость.

Центральное место в концерте заняли три великие фортепианные сонаты – Соната ля минор Моцарта, «Патетическая» соната Бетховена, Третья соната Шопена. Моцарт был исполнен крайне напряженно и страстно. Первые звуки можно было сравнить с началом Второй сонаты Шумана, и во всем Allegro активное развитие не останавливалось ни на миг. Не ослабело оно и во второй части, во вступительных тактах ее разработки впечатляюще объемно звучали аккорды в левой руке, которые трансформировались затем в мрачные, угрожающие триоли. Финал же был представлен сдержанно, но с неотвратимым ощущением надвигающейся катастрофы.

«Патетическая» Бетховена раскрыла две образные сферы – грозной, не ведающей компромиссов окружающей действительности и человека, ни при каких обстоятельствах не теряющего веры в свои силы, целеустремленности и чувства прекрасного. Ярким выражением этой антитезы стала экспозиция первой части. Главную партию и ее «железный» ритм сменила побочная –  музыка вначале робкая, но постепенно обретающая мощную внутреннюю энергию. С самых первых нот это была полностью человечная музыка, и итогом ее развития стал впечатляющий порыв заключительной партии. Вторую часть пианист преподнес как восторженный гимн красоте с всеобъемлющей полнотой звучания.

Третью сонату Шопена отличали классическая выстроенность, единство и цельность. Исполнитель представил ее героическим, волевым произведением, в частности, буквально «по-рыцарски» сыграл побочную партию первой части. А лирическая третья часть словно была наполнена чистотой и прозрачностью.

Бисы, завершившие концерт, воспринимались как жемчужины. Необыкновенно свежо Михаил Сергеевич воспроизвел «Апрель» Чайковского. Тема весеннего обновления продолжилась и в пьесе «Птица-пророк» из «Лесных сцен» Шумана.

В сольном концерте выдающийся музыкант показал свои пианистические принципы – индивидуальную образность каждой темы, подчиненность всех процессов единой драматургии, красоту, логику и ясность звучания при любой фактуре. Эти же замечательные качества профессор М.С. Воскресенский воспитывает и у своих талантливых учеников.

Степан Игнатьев,

студент ФФ

№5 (1352), май 2018

Ректор А.С. Соколов:

Нечасто говорится в чей-либо адрес – «педагог от Бога». В этой высокой оценке человека, оставляющего добрый след на земле, совмещается многое. Это не только оснащение учеников тонкостями ремесла, привитый им истинный вкус и способность самостоятельно мыслить. Это и нравственные уроки, преподносимые на своем личном примере в сложных жизненных ситуациях.

Камерный ансамбль – сфера, где была сосредоточена творческая деятельность Т.А. Гайдамович, выдающийся педагогический дар которой сочетался с богатейшей эрудицией, проницательностью ученого. Будучи доктором искусствоведения, заслуженным деятелем искусств РФ, профессор Гайдамович многие годы возглавляла кафедру истории и теории исполнительского искусства в Московской консерватории, работая параллельно на кафедре камерного ансамбля. Из ее класса вышло немало первоклассных ансамблей, получивших широкую известность. Воспитанники Т.А. Гайдамович не только перенимали у нее секреты ремесла, приобщаясь к знаменитой московской школе, которую она унаследовала и ярко продолжила. Главное, чему учила своих питомцев Татьяна Алексеевна, это беззаветная преданность искусству, бескомпромиссность в восхождении к его вершинам.

Такой была Татьяна Алексеевна Гайдамович. Такой мы ее помним и любим. И лучшая дань ее светлой памяти, приносимая учениками, коллегами, последователями – это те творческие встречи на фестивалях, конкурсах, конференциях, где особенно ценится духовная атмосфера, неизменно окружавшая Татьяну Алексеевну, где и сегодня ощутимо ее незримое присутствие.

Александр Бондурянский, Владимир Иванов, Михаил Уткин:

Татьяна Алексеевна Гайдамович навсегда осталась в памяти своих воспитанников. Ее преданность Alma mater, верность своим учителям – носителям великих традиций – являла собой яркий пример служения делу воспитания молодых музыкантов.

Она поражала глубокими знаниями в области музыкального искусства, живописи, литературы, истории и, вместе с тем, относилась к своим ученикам как к младшим сотоварищам по искусству. Отсюда особая атмосфера класса, близкая по духу «боттеге» эпохи Возрождения.

Для нас, участников «Московского трио», она сделала невероятно много. И сегодня, когда мы отмечаем 100-летний юбилей педагога и 50-летний юбилей нашего ансамбля, мы переполнены чувством глубочайшей благодарности: Татьяна Алексеевна царила в классе, царила в консерватории, она продолжает царить в нашей памяти.

Татьяна Садовская:

Я была первой ученицей Татьяны Алексеевны в Московской консерватории. Вспоминаю о моментально возникшей симпатии. Ее темперамент, увлеченность музыкой не могли оставить равнодушными меня и моих партнеров. К каждому она относилась как к родному человеку. Уроки в камерном классе доставляли удовольствие и вызывали восхищение. Татьяна Алексеевна была удивительным музыкантом и мудрым педагогом, тонко чувствующим заинтересованность и стремления ученика. Я очень люблю Татьяну Алексеевну и всегда с теплотой вспоминаю о ней.

Ирина Красотина:

Мой горячо любимый Учитель был со мной в студенческие годы, в период совершенствования в ассистентуре-стажировке, в пору первых шагов в педагогике. Именно Татьяна Алексеевна заинтересовала меня научно-исследовательской работой, настоятельно рекомендовала преобразовать мой исполнительский опыт в диссертационное исследование. Именно она, в том числе и собственным примером, убедила в том, что административная деятельность тоже может быть творческой. Разделяя с нами тревоги и радости, Татьяна Алексеевна во многом определила наши мировоззренческие ориентиры, воспитала преданность к славным традициям Московской консерватории, навсегда увлекла любовью к искусству камерного исполнительства.

Наталия Рубинштейн:

Я помню первый урок, как и все последующие, в мельчайших деталях, почти дословно. Татьяна Алексеевна рассказывала так ярко, что, казалось, сама была свидетелем и участником всех событий и судеб. Она говорила с нами о Бетховене, перед которым преклонялась, и Александре I, о Наполеоне и Габсбургах, о Чайковском, которого обожала. Она рассказывала нам про Шостаковича – «ДД», как она его называла, про Свиридова, Амосова и Голованова, которых хорошо знала, про Елену Фабиановну Гнесину, у которой училась. Она будто протягивала нам эти нити, связывающие сегодняшних консерваторцев с великой традицией, частью которой была; с ошеломляющей щедростью делилась своими знаниями, передавала из рук в руки, в уши, в души свой восторг перед неизъяснимостью божественного дара и мощью человеческого гения, перед музыкальными сокровищами, наследницей которых она себя ощущала.

Почти тридцать лет назад я впервые вошла в 15-й класс. Сегодня мне страшно подумать, что этого могло не случиться…

Алексей Селезнев:

На моей книжной полке на видном месте находится книга «Т. Гайдамович. Избранное» с трогательной дарственной надписью автора «С искренней симпатией и неизменно дружескими чувствами». Свыше 30 лет я учился у этого Человека с большой буквы. Чему? С годами все лучше понимаю, что главным были отнюдь не только ее блестящее знание мирового искусства, великолепная музыкальная одаренность и незаурядный педагогический талант. Татьяна Алексеевна была подлинным наставником в жизни, в профессии, в этике отношений с коллегами и учениками.

Тамара Оганезова:

Она всегда работала на максимуме. Поразительной была ее энергия, трудоспособность, не было предела выдержке и такту, дружеской поддержке и неистощимому терпению, желанию максимально приблизиться к высокому качеству игры ансамбля. Ее знания камерной литературы, музыки, да и искусства в целом казались безграничными. И в то же время – ни следа высокомерия и демонстрируемого профессионального превосходства.

Наталия Липкина:

В классе Гайдамович нельзя было делать что-то вполсилы. К музыке Татьяна Алексеевна относились с трепетом и уважением, а заслужить ее уважение можно было только самым честным служением музыке.

Гугули Ревазишвили:

В юбилейный год 100-летия со дня рождения мы благодарно вспоминаем ее добро и то, как заработанный всей жизнью авторитет она умела направить на содействие благим начинаниям. Многочисленные ученики не могут забыть педагогической щедрости Татьяны Алексеевны и сегодня. Закономерно, что к юбилею заслуженного деятеля искусств РФ Т.А. Гайдамович приурочен праздник музыки – фестиваль «Дань почтения мастеру».

Валерий Попов:

Т.А. Гайдамович – значительная личность в истории Московской консерватории и, в частности, оркестрового факультета. В деятельности Гайдамович-декана сказались стратегические свойства ее склада ума, колоссальное дипломатическое умение налаживать контакт с людьми. Как обычно, большое видится на расстоянии, и сейчас, спустя много лет, можно сказать, что в подборе кадров и в умении руководить ими ошибок у нее практически не было. Будущее подтвердило верность ее выбора. Оглядываясь назад, понимаю, что было чрезвычайно трудно сочетать руководство факультетом, преподавание камерного ансамбля с научной и общественной работой… Я благодарен Татьяне Алексеевне за ту роль, которую она сыграла лично в моей судьбе.

Сергей Кравченко:

Я знал Татьяну Алексеевну с момента поступления в консерваторию. Она только стала деканом, это был 1965 год. И с тех пор мы шли по творческой жизни вместе. От нее я получил огромное количество тепла, буквально материнского. По любому вопросу, не только профессиональному, она всегда шла навстречу, и всегда это было искренне, от всего сердца. Она была великолепным человеком, замечательным педагогом, прекрасным справедливым деканом с характером. Это осталось у нас на всю жизнь.

Феликс Коробов:

Татьяна Алексеевна – тот человек, который тебя по жизни ведет. Речь, конечно, не о какой-то протекционной помощи. Просто у каждого, наверное, в жизни есть кто-то, перед кем может быть стыдно. И я всегда проверяю себя: не будет ли потом неловко попасться случайно на глаза Татьяне Алексеевне?

Владислав Агафонников:

Это был очень одаренный человек – и как музыкант, и как организатор. Она была замечательным деканом, к ней с огромным уважением относился А.В. Свешников – ректор консерватории. Трудно поверить – 100 лет со дня рождения, это ведь целая история! Но Татьяна Алексеевна и была этой историей – историей жизни и творчества человека, отдавшего много таланта, сил и здоровья воспитанию молодых музыкантов и созданию русской музыкальной культуры в том виде, в котором она является образцом для всех стран и народов мира.

Ольга Галочкина:

Мои первые воспоминания о Татьяне Алексеевне относятся к разряду детских впечатлений – я росла в семье музыкантов, в стенах Московской консерватории. Детские глаза всегда выхватывают из жизни все самое яркое. Татьяна Алексеевна была личностью неординарной: высокая, красивая дама, всегда одетая с безупречным вкусом и обладающая волевым характером… Человеком, к мнению которого прислушивались самые выдающиеся профессора консерватории. И, пожалуй, самый главный урок жизненный – это ее необычайная преданность нашей Alma mater. С огромной благодарностью храню память о выдающемся учителе.

Борис Лифановский:

Татьяну Алексеевну отличала невероятная серьезность и бескомпромиссность в отношении к музыке и музыкантам, нежелание делать скидки. Многие считали ее жесткой. Да, она умела быть такой: резкой, язвительной, «неудобной». Но это не было капризом – за каждым ее словом всегда была видна четкая позиция. В основе этой позиции лежало неумение и нежелание прощать «половинчатость» как в игре, так и в жизни. Она часто говорила на уроках: «Не надо себя беречь!» Сама не умела быть равнодушной, и не способна была вынести, когда кто-либо проявлял равнодушие по отношению к профессии и вообще к музыке.

Максим Пурыжинский:

Как точно несколькими словами она могла направить наше исполнение в правильное русло, помочь найти музыкальное решение в каждом непонятном для нас случае! Ее советами мы пользуемся и по сей день, понимая, что лучшего не придумаешь, как ни старайся…

Наталия Купцова (Злобина)

Татьяна Алексеевна не признавала халтуры. И, не умея учить спустя рукава, прекрасно обучила меня ни при каких жизненных обстоятельствах не снижать заданной профессиональной планки. За это я благодарна – судьбе, консерватории, и… ей.

Борис Петрушанский:

Это был поистине удивительный человек – в ней сочеталась твердость, без которой невозможно было руководить оркестровым факультетом, и, в то же время, чуткость, почти что нежность к каждому своему ученику. Она никогда себя не жалела, полностью отдаваясь искусству в любой своей ипостаси – педагогической, научной, организаторской, административной. И эта любовь к Музыке навсегда передалась её ученикам.

Ирина Коженова:

Татьяна Алексеевна – яркое явление. Мне кажется, ее присутствие в консерватории ощущается по сей день. И когда мы вспоминаем любимую ею, вечно актуальную чеховскую фразу «Всякое безобразие должно иметь свое приличие!»… И когда я прихожу на лекцию в 15-й класс, где висит ее портрет, и красивая гордая голова оказывается так близко…

Татьяна Алексеевна обладала очень сильным, мужественным характером. Но при этом была настоящей женщиной. И когда она выходила на сцену Большого зала, чтобы произнести вступительное слово, ее статная фигура и блистательная речь – все производило прекрасное впечатление. В ней гармонично сочетались самые разные таланты, и эта многогранность приносила несомненный успех. Она была победитель.

№5 (1352), май 2018

С 12 по 25 марта 2018 года в Московской консерватории и Академическом музыкальном колледже при МГК прошел XVIII Московский международный органный фестиваль. Руководитель фестиваля, зав. кафедрой органа и клавесина, профессор Н.Н. Ведерникова-Гуреева и в этом году традиционно выделила два направления: в программах приняли активное участие как состоявшиеся, известные музыканты России и Европы, так и совсем юные органисты – учащиеся детских музыкальных школ Москвы и области, а также музыкального колледжа при МГК.

Открытие фестиваля и, пожалуй, одно из самых ярких его событий состоялось 12 марта. В Малом зале консерватории дал концерт профессор Парижской консерватории, органист Парижской церкви Успения Богородицы Леонид Карев (Франция). Своими впечатлениями о концерте поделился доцент Московской консерватории, органист и композитор Д.В. Дианов:

«Я очень хорошо помню Леонида по его студенческим годам в консерватории. Он обучался по классу органа у Н.Н. Гуреевой, по классу композиции у К.К. Баташова, по классу оркестровки у Ю.М. Буцко. Потом продолжил обучение в Парижской национальной консерватории (класс органа М. Шапюи, класс композиции А. Бланкара и Ж. Шарпантье) и в Нормальной школе музыки Парижа у Ж. Гийю и А. Изуара (орган). Творческий облик Карева органично объединяет русскую композиторскую и органную школу с фундаментальными принципами французской органной школы, основывающимися на ее богатейшей истории».

Программа концерта включала два больших раздела, основу которых составляли органные транскрипции.                  В первом, помимо виртуозных циклов Баха, сыгранных во французской манере, были исполнены Трио-соната Перселла (переложение для органа А. Изуара) и редко звучащая фантазия на тему песни Une jeune fillette Э. дю Корруа, композитора XVI века, малоизвестного в России, но популярного на родине (он являлся автором неофициального гимна Франции).

Кульминация программы – II отделение, полностью состоявшее из произведений Буцко и Рахманинова в транскрипциях и переложениях Л. Карева, который считает себя творческим последователем композитора. Прозвучали сочинения Буцко из двух «Органных тетрадей» для органа, а также его Andante tranquillo из «Ричеркара» (виолончельного концерта). Завершили концерт «Русская песня» и хор «Слава» Рахманинова. Объединяющим звеном этой части программы стали глубокие пласты русской фольклорной музыки. В своих транскрипциях, отличительной чертой которых является аккуратное, корректное отношение к первоисточнику, Л. Карев предстал музыкантом, не гоняющимся за внешними эффектами, а старающимся точно и глубоко передать все, что задумано автором».

17 марта в Малом зале прошел концерт органистки Натальи Ужви. Программа полностью состояла из произведений Баха, и была приурочена ко дню рождения великого немецкого композитора. Наталья окончила Московскую консерваторию (класс Н.Н. Гуреевой), неоднократно становилась лауреатом престижных международных конкурсов и фестивалей. Затем продолжила свое обучение в магистратуре Высшей школы музыки в Любеке (класс А. Гаста), с 2014 г. была ассистентом главного органиста церкви Св. Марии в Любеке, в настоящее время – кантор Евангелическо-лютеранской церкви Св. Северини в Гамбурге. Отметим зрелый стиль исполнения Н. Ужви, нестандартный подход к органным регистровкам. Выбор программы был своеобразным вызовом, но ей покорилась и эта высота. Особенно впечатлило исполнение хоральных прелюдий и партит Баха, после которого публика долго не отпускала талантливую органистку со сцены.

25 марта на закрытии фестиваля выступили вокальный ансамбль «Intrada» (худрук Е. Антоненко) и известный российский органист и композитор, доцент ФИСИИ Федор Строганов. Запомнилось яркое произведение Строганова «Колокола святой Женевьевы» для органа соло и кантата «Тебе Бога хвалим» Д. Бортнянского, прозвучавшая в версии для двух хоров и органа, что стало масштабным завершением фестиваля.

Детские и юношеские концерты фестиваля, проходившие при полных аншлагах, были встречены публикой с особым воодушевлением. 14 марта в Концертном зале АМУ при МГК выступали студенты органного класса училища (рук. Г.В. Семенова). 18 марта на сцене Малого зала состоялся концерт совсем юных органистов (13–17 лет), лауреатов международных и всероссийских конкурсов. Выступали: победители III Международного конкурса «Юный органист», V Всероссийского конкурса органистов «Sancta Caecilia», Всероссийского открытого фестиваля-конкурса органной музыки «Золотая лира», Всероссийского конкурса органистов им. В.Ф. Одоевского, Открытого Фестиваля-конкурса органной музыки «Гатчина – Санкт-Петербург» и многих других.

Благодаря фестивалю молодые музыканты получили возможность прикоснуться к лучшим органам Москвы, окунуться в интереснейшую, насыщенную творческую жизнь. С каждым годом повышается общий уровень игры на органе российских детей, не имеющей аналогов в мире, что подчеркивают приезжающие в Россию серьезные западные органисты. Отрадно, что на смену нынешним музыкантам растет очень серьезная, одаренная и влюбленная в органную культуру смена.

24 марта в консерваторском зале им. Н.Я. Мясковского прошел концерт «Музыка в старинном стиле». Выступали ученики органных классов двух музыкальных школ Москвы: ДМШ имени А.Т. Гречанинова и МГДМШ имени И.О. Дунаевского (преп.  А.Е. Максимова и О.В. Кравченко), а также постоянный участник фестиваля Детский ансамбль старинной музыки FIORI MUSICALI (худрук Е.В. Киракосова), который стал настоящим украшением программы. Дети исполнили фрагменты сюиты из балета Стравинского «Пульчинелла» и менуэт из Бранденбургского концерта фа мажор Баха. Во многом, благодаря умению, вкусу и подвижнической работе руководителя, игра ребят поразила и взволновала публику своей увлеченностью, слаженностью и удовольствием, с которым они музицировали.

Запомнились ансамблевые номера концерта: переложение концерта для гобоя и оркестра В. Беллини в исполнении Т. Мусина (труба, преп. В.И. Королев) и В. Филатова (орган, преп. А.Е. Максимовой), а также «тембровое открытие» концерта – дуэт Т. Романюка (гусли, преп. Е.Н. Карсакович) и С. Фукалова (орган, преп. О.В. Кравченко), проникновенно исполнивший «Прелюдию в классическом стиле» Е.  Дербенко. Среди сольных выступлений выделялась игра самого младшего участника концерта А. Заморова (ДМШ им. А.Т. Гречанинова) и П. Бондаревой (выпускницы МГДМШ им. И.О. Дунаевского).

Подводя итоги прошедшего фестиваля, выразим огромную благодарность всем, кто подарил нам этот праздник музыки – художественному руководителю Н.Н. Ведерниковой-Гуреевой за титаническую работу по его подготовке и проведению, как и за саму идею объединить музыку разных эпох и исполнителей всех возрастных категорий. И, конечно же, органным мастерам – заведующей клавишной мастерской Н.В. Малиной и ее коллегам, ценой напряженного труда оберегающих органы Московской консерватории.

Олеся Кравченко

№5 (1352), май 2018

3 мая в Большом зале консерватории состоялся концерт памяти жертв пожара в городе Кемерово.      40 дней, прошедших со дня трагедии, не отдаляют нас от самого события, но вновь и вновь заставляют переживать это горе. В такие моменты выражение сочувствия и соболезнования становится лишь клишированными словами, которые вмиг как-то утрачивают свои смысл и силу: сказать что-то другое, новое не получается, все слова умирают внутри, так и не сумев появиться на свет. И тогда музыка обретает особенное значение: она свободно пересекает неуклюжие словесные преграды, чтобы устремиться напрямик к искалеченной, изломанной душе и предложить ей то, что она так тщетно ищет – утешение и попытку примириться с реальностью…

Так было и в тот день: это музыкальное приношение было живым откликом Московской консерватории – ее педагогов и студентов – на событие, затронувшее всю страну. Не смогли остаться равнодушными и композиторы: вечер был памятен еще и премьерами абсолютно новых сочинений, ставших непосредственной эмоциональной реакцией на происшедшее. Таковыми оказались Сарабанда для виолончели соло Кузьмы Бодрова и Квартет памяти жертв трагедии в г. Кемерово Ивана Гостева.

Сочинение Сарабанды было инициировано, по признанию автора, его другом – Василием Степановым, в чьем исполнении она и прозвучала на концерте. Первые же звуки – до-мажорные арпеджио, прочертившие широкий диапазон инструмента, разорвали вуаль сосредоточенной скорби, которая сгустилась после отзвучавшей музыки Рахманинова. Сарабанда К. Бодрова ясна и чиста – как в выражении своих чувств, всем своим естеством отрицая ужас Смерти, так и гармонически: стилевой прообраз и бережное отношение к жанру позволили сочинению сохранить барочный колорит. Сопоставление с Сарабандой Баха из Сюиты № 6 – тот же солирующий инструмент – только укрепило внутреннюю связь обоих произведений: нить, соединяющая эпоху барокко и современность, объединяет и всех нас, вне зависимости от того, в каком веке нам довелось родиться. Все мы с одинаковой силой переживаем боль и радость, отчаяние и надежду… Пусть мы общаемся на разных языках, но мы всегда говорим об одном – о человеке, о человеческом.

Квартет И. Гостева носит более субъективный характер: написанный всего за несколько дней, он явился личной и очень эмоциональной реакцией на весть о трагедии. Неистовый порыв, нервная и сбивчивая речь, охватывающая один за другим все инструменты ансамбля, выдает смятение автора и неприятие им случившегося, его пламенный протест. Сдержанная лирика медленной части лишь слегка оттеняет экзальтацию первой. В целом размеры Квартета можно скорее назвать миниатюрными, и в конце остается ощущение некоторой недосказанности: форма словно требует более продолжительного развития, и сам композиторский замысел кажется донесенным до слушателя лишь наполовину.

Еще одной премьерой вечера стало произведение Алексея Сюмака: оно не было написано специально для концерта, но когда композитора спросили, что он счел бы подходящим для исполнения в этот день, он назвал «Клятву» для маримбы соло. И действительно, она удивительно вписалась в атмосферу. Две части сочинения ярко контрастны: первая – это клятва отчаяния, данная сквозь стиснутые зубы. Резкие диссонансы, а также прием удара по пластине с задеванием корпуса инструмента, создают впечатление надрыва. Свободное использование диапазона маримбы подчас невероятно трудно и физически: в пьесе есть фрагменты, когда буквально доля секунды отделяет экстремально высокий регистр от самого низкого – так, что исполнителю приходится буквально разрываться между ними. И в этом есть какая-то особая символика – невольно начинаешь воспринимать эти регистры как два мира, находящиеся на разных полюсах: один, в котором остаемся мы, и другой, незнакомый, куда ушли те, кто еще недавно был с нами. И, глядя на то, как Петр Главатских «борется» над маримбой, думается, что так же поступает каждый из нас: отчаянно старается объединить эти два мира, не отпуская, тщетно пытаясь удержать ушедших подле себя… Вторая часть – это клятва мистическая, возникающая из таинственного мрака Свершившегося. Она требует виртуозного обращения с динамикой. Возникающие на грани слышимости тремолирующие аккорды разрастаются и вновь уходят в небытие. Исполнитель показал изумительное владение нюансом piano, и я вряд ли ошибусь, сказав, что эта медленная музыка держала зал в гораздо большем напряжении, чем дьявольски-виртуозные пассажи предыдущей.

Были несколько моментов в драматургии программы концерта, которые буквально врезались в память силой своего воздействия. Одним из них стала музыка Равеля: в концерте прозвучали «Павана на смерть инфанты» и Пассакалия из фортепианного Трио ля минор. Особенно хочется отметить исполнителей. Мария Куртынина, перед которой стояла сверхсложная задача – воплотить в звучании рояля ту самую павану, оркестровая версия которой настолько богата различными красками, что после нее фортепиано кажется просто черно-белой репродукцией всемирно известной картины, порадовала необыкновенно мягким и глубоким туше, чрезвычайно вдумчивой игрой и трепетным отношением к произведению.

Участники трио: Екатерина Реннер (фортепиано), Диана Тетермазова (скрипка) и Ажар Кадырова (виолончель) – подарили необыкновенную по своей проникновенности пассакалию. Равель в их исполнении обладает присущими всем французам изяществом и элегантностью: его скорбь благородна и сдержанна, в ней нет ни грамма сентиментальности. Он очень деликатен, когда нужно говорить о таких тонких материях: ибо Смерть – одно из величайших таинств Жизни, и Равель сохраняет ощущение этой тайны в своей музыке. Печаль его светла. В этом и заключается глубина психологического переживания, тронувшая до слез и слушателей, и самих исполнителей: не надрывный спазм, но тихое и сдержанное осмысление горя заставило виолончелистку расплакаться на последнем проведении темы, тем самым стирая границы сцены и подчиняя всех присутствующих в зале единому порыву.

Не меньшим уровнем художественного мастерства отличалась и Чакона из Партиты № 2 для скрипки соло И.С. Баха в трактовке Никиты Борисоглебского. Слушая его, я в очередной раз задумалась о том, какой огромный путь уже прошло музыкальное искусство и сколько человеческих эмоций оно впитало в себя. Ведь все мы в конечном итоге проходим через одни и те же круги переживаний: есть ли бедствие, которого еще не происходило на земле, есть ли трагедия, которой еще не знала история человечества? Едва ли. Музыка Баха – это абсолютная объективность: как все великие, он бесконечно мудр, и его взгляд на события словно возвышает над всем. И мы ищем утешения не в безудержных потоках слез, изливающихся на нас из сочувственных глаз соболезнующих – эти слезы только растравляют рану и обостряя боль потери. Настоящее утешение – в этой объективной, надвечной и всеобъемлющей музыке. Она настолько многогранна и глубока, что может говорить о чем угодно – в зависимости от того, что вложит в нее исполнитель и что расслышит публика. И сегодня она была о Кемерово – для всех нас.

Абсолютным украшением вечера стало появление на сцене Екатерины Мечетиной: для своего выступления она выбрала две песни Шуберта – «Мельник и ручей» и «Ave Maria» – в транскрипции Листа. Ее исполнение – такое свободное и певучее, что она сама казалась рапсодом, творившим песню прямо у нас на глазах – было одновременно и очень бережным в отношении стиля.

Но настоящей кульминацией по праву нужно считать появление хора. Среди произведений, исполненных Камерным хором консерватории – Вокализ памяти жертв трагедии в Кемерове Сергея Екимова и песня «Нежность» Александры Пахмутовой, – вызвали у слушателей наиболее сильный эмоциональный отклик. Зал наполнился всхлипываниями, и даже мужчины украдкой смахивали слезы.

В заключение концерта к микрофону подошел дирижер хора, профессор Александр Соловьев и произнес фразу-напутствие, которая обобщила прозвучавшую музыку: «Будем помнить – будем жить!»…

Маргарита Попова

№5 (1352), май 2018

31 марта в Малом зале состоялся классный вечер студентов профессора С.Л. Доренского. Программа была интересной и разнообразной – звучали и широко известные, и редко исполняемые сочинения.

Сергей Леонидович Доренский – яркая фигура в отечественном музыкальном искусстве. Вся его жизнь связана с Московской консерваторией, а его воспитанники (среди которых Н. Луганский, Д. Мацуев, Е. Мечетина, П. Нерсесьян, А. Писарев, В. Руденко, А. Штаркман…) становились лауреатами международных конкурсов более 170 раз, уникальный случай в истории консерватории. Ценное качество педагога – уже на ранней стадии обучения выявлять индивидуальность ученика. Именно это продемонстрировали выступавшие.

Исполнение Пяти этюдов Шопена (соч. 25) Натальей Осинцевой показало не только яркую виртуозность, но и неисчерпаемые богатства фортепианной фактуры композитора – поющую гармонию, тонкости педализации и многое другое. А гибкость пианизма Юлии Михайловой, сыгравшей Вальс Золушки и принца из одноименного балета Прокофьева, позволила успешно преодолеть главную сложность этого опуса – воссоздание особенностей оркестрового голосоведения композитора в фортепианной версии.

Две поэмы (соч. 32) и этюд (соч. 8, №9) Скрябина интересно интерпретировала Евгения Кудоя, которой удалось передать образный мир великого композитора – страстность, экстатичность, полетность, его неповторимый темперамент. Тепло и проникновенно в исполнении Мариам Абгарян прозвучала «Весна» Комитаса –  обращение к этому самобытному классику армянской музыки можно только приветствовать. Естественным продолжением в ее выступлении стал Этюд-картина Рахманинова (соч. 39, №9): возникли неожиданные стилевые арки – колоритный восточный элемент у обоих, казалось бы, совершенно разных композиторов.

Высокое профессиональное мастерство проявили студенты старших курсов. Василий Сальников эффектно и зажигательно передал колорит испанской музыки в Фантазии «Бетика» Мануэля де Фальи. Николай Кузнецов в гениальной Сонате №14 Бетховена раскрыл тончайшие градации чувств в каждой из трех частей. При этом несколько неожиданной показалась трактовка финала, который предстал не драматической вершиной цикла с бурей бетховенских страстей, а лирически мятежной музыкой. Андрей Анохин в Четвертой сонате Прокофьева (II и III части) показал богатство пианизма композитора, его яркие динамические краски, сложные фактурные приемы и гармонические контрасты.

Мефисто-вальс Листа в исполнении Олега Худякова покорил редкой виртуозностью, безупречно выстроенной драматургией этого сложнейшего сочинения. Хочется пожелать пианисту – музыканту большого потенциала, находящемуся в постоянном творческом поиске, – более тонкой отделки деталей, что, несомненно, усилит рельефность исполнения. Достойно завершила концерт Соната ми-бемоль минор С. Барбера (III и IV части), которую прекрасно сыграл Константин Емельянов. Он не только убедительно выстроил концепцию произведения, но и тонко передал своеобразие музыкального языка: прихотливую мелодику и гармонию, динамизм фуги, завершавшей цикл.

Концерт стал событием в музыкальной жизни консерватории. Вечер сопровождал восторженный прием слушателей. Пожелаем Сергею Леонидовичу, его ассистенту Н.Л. Луганскому и, конечно же, всем исполнителям новых творческих достижений!

Доцент А.К. Санько

№4 (1351), апрель 2018

7–8 марта 2018 года Хор Московской консерватории под руководством профессора С.С. Калинина принял участие в концертах форума «Золотой Витязь» в Ставропольской филармонии и колледже имени В.И. Сафонова в Минеральных Водах.

Выступление в колледже имени В.И. Сафонова стало важным событием в жизни хора как хранителя традиций отечественной хоровой школы. Выступление перед учащейся аудиторией всегда было для студентов консерватории своеобразным мостом, который объединяет нас со своей училищной жизнью в прошлом и работой по профессии в будущем. И хотя такие концерты нельзя назвать в полном смысле слова просветительскими, ведь их слушает хорошо подготовленная публика, статус их всегда очень высок и значение их для культурной жизни общества трудно переоценить.

В программе концерта были и классики хорового письма – С.В. Рахманинов, Н.С. Голованов, М.И. Ипполитов-Иванов, и современная хоровая музыка. Выступление истинного профессионала и только готовящихся к выпуску студентов старших курсов стало воплощением живой хоровой традиции в современном мире, равно как и предметом нашей профессиональной гордости. По глубокому замечанию директора колледжа Андрея Олеговича Дмитриевского, хоровая музыка является самой прочной связью с прошлым нашей культуры, оставаясь доступной для сердца каждого. Попутно, хотелось бы выразить отдельную благодарность Андрею Олеговичу за исключительно теплый прием и гостеприимство.

Уважение к наследию предшественников, позволяющее создавать нечто обращенное в будущее, открывает поистине безграничные пространства для творчества – эта идея стала философией Славянского форума искусств «Золотой Витязь», организатор которого — Народный артист России Николай Петрович Бурляев.

Важной чертой форума является его активное обращение к будущему хорового искусства не только на словах, но и на деле. Горячая поддержка студенческого творчества проявилась и в исполнении собственных сочинений студентов, и в представлении широкой публике работы студентов как начинающих дирижеров-хормейстеров, современных интерпретаторов музыкальной мысли прошлого. Отдельное внимание хотелось бы обратить на сочинение студента V курса Романа Морозова «Русские напевы», которое начало свою сценическую жизнь именно на этих гастролях.

Выступления на одной сцене одновременно с мастерами дает тот опыт, который невозможно приобрести ни за изучением учебников, ни на индивидуальных занятиях. Самые горячие слова благодарности студенты Хора Московской консерватории выражают своему руководителю профессору С.С. Калинину и форуму «Золотой витязь» за вдохновляющие примеры высокого служения своему делу.

Ирина Панфилова,

студентка ДФ

№4 (1351), апрель 2018

9 апреля в Большом зале Московской консерватории состоялся праздничный концерт в честь 100-летия со дня рождения советского и азербайджанского композитора Кара Караева. Звучали произведения юбиляра, его сына Фараджа Караева и его учителя Дмитрия Шостаковича.

Кара Абульфаз оглы Караев (1918–1982), выдающийся азербайджанский композитор, педагог и общественный деятель, ученик Шостаковича и Гаджибекова, еще при жизни был признан классиком. А в историю музыки Азербайджана вошел как создатель новой национальной композиторской школы. Он является автором трех опер, трех балетов и трех симфоний, многочисленных программных симфонических и камерных инструментальных произведений, музыки к спектаклям и кинофильмам. Караев уже в 28 лет был удостоен Государственной премии СССР, в 30 ему была вручена вторая, в 41 год он стал народным артистом СССР, в том же возрасте – действительным членом Академии наук Азербайджана, в 49 – лауреатом Ленинской премии.

Знамениты слова Дмитрия Шостаковича в адрес своего ученика: «Я не столь самонадеян, чтобы пользоваться выражением “мой ученик”, говоря, к примеру, о таком большом композиторе, как Кара Караев. Но я всегда буду гордиться, что этот замечательный музыкант, выдающийся представитель азербайджанского симфонизма, занимался в Московской консерватории по классу композиции, руководить которым было доверено мне».

Драматургия концерта была великолепно выстроена. «Мы постарались этот концерт сделать несколько нестандартным. Исполняется сочинение Дмитрия Дмитриевича Шостаковича – любимого учителя Караева. Исполняется сочинение естественно юбиляра и исполняется сочинение одного из его многочисленных учеников, которых больше 70-ти – вашего покорного слуги» – сказал в интервью сын и ученик композитора, профессор Московской консерватории Фарадж Караев.

Концертный симфонический оркестр Московской консерватории под управлением Анатолия Левина открыл вечер Сюитой из музыки к кинофильму «Гамлет» (1964) Дмитрия Шостаковича, таким образом отдав дань уважения учителю и наставнику К. Караева. После, задуманная как своеобразное музыкально-театрализованное действо, прозвучала Tristessa I. «Прощальная симфония» для камерного оркестра. Памяти Отца, Учителя, Друга (1982) Фараджа Караева. Она была написана в год смерти отца и Ф. Караев использовал в ней ту же задумку, что и Гайдн в Прощальной симфонии (№45) – в конце сочинения музыканты один за другим уходят со сцены. Вот только подтекст этого «действа» значительно переосмыслен. При соединении в одном произведении трех фортепианных прелюдий Кара Караева и симфонической музыки Фараджа Караева возникает глубоко печальный, хотя и просветленный диалог сына и отца. Чувства, которые рождаются при слушании этой музыки, подобны тем, что возникают при молитве. В конце музыканты расходятся. Гаснет свет. Последним уходит дирижер… Аплодисменты обращены к уже опустевшей сцене.

Второе отделение для всех стало увлекательным путешествием на Восток. Первым прозвучал Концерт для скрипки с оркестром Quasi unо concerto. Это переложение сонаты для скрипки и фортепиано (1960) Кара Караева, которое Фарадж Караев сделал в 2007 году к празднованию 90-летия со дня рождения отца. Солировал лауреат международных конкурсов Никита Борисоглебский. Заслуженная артистка Азербайджана Динара Алиева спела Арию Роксаны из мюзикла «Неистовый гасконец» (1973) Кара Караева. Серебристо-бархатный, соловьиный голос певицы буквально покорил слушателей. А завершила концерт «Албанская рапсодия» (1952) – настоящая восточная сказка с ее томными и обаятельно страстными мелодиями.

Весь концерт с публикой общался доктор искусствоведения Рауф Фархадов. В преддверии концерта он заметил: «Сегодня, у меня такое ощущение, что у слушателя должна сложиться цельная картина о том, что такое сам Кара Караев, и что такое Кара Караев в контексте истории, и, конечно, взаимоотношения Караева с Шостаковичем, который положительно повлиял на всю азербайджанскую композиторскую традицию. Этот концерт интересен тем, что Караев представлен в историческом контексте очень многогранно».

В Московской консерватории это уже второй концерт, посвященный 100-летнему юбилею композитора. Первый состоялся 1 февраля в Малом зале и представил камерное творчество композитора. Обе программы вызвали огромный интерес слушателей и восхищение бессмертной музыкой Кара Караева.

Анна Пантелеева,

студентка ИТФ

№3 (1350), март 2018

«Дорогой Теодор! То, что мы сейчас ощущаем – не просто восторг. Это – потрясение. Для Московской консерватории этот март был особенным, потому что почти неделю вы с нашим оркестром разговаривали на языке, который открывает горизонты профессии, горизонты смысла в музыке. И я вам, прежде всего, благодарен за эти репетиции – это было не просто мастерство, это было духовное общение…». Проникновенные слова ректора Московской консерватории, профессора А.С. Соколова, завершавшие концерт в Большом зале 9 марта, были обращены к дирижеру Теодору Курентзису, который выступал в этот вечер во главе симфонического оркестра студентов Московской консерватории. Молодые музыканты исполнили Первый концерт для скрипки с оркестром Прокофьева (солировал Айлен Притчин) и Седьмую симфонию Бетховена.

Новость о том, что популярный дирижер, стремительно покоряющий концертные залы мира, знаменитый худрук Пермского театра оперы и балета начнет работать со студентами Московской консерватории, мгновенно вызвала небывалый ажиотаж. Конечно, за плечами оркестра, руководимого профессором А.А. Левиным, уже был небольшой опыт сотрудничества с выдающимися дирижерами (Ю. Темирканов, В. Гергиев, А. Лазарев, В. Федосеев, В. Юровский…). Но все, кто хоть немного слышал о Курентзисе, прекрасно понимали, что это будет не просто подготовка концерта, не просто мастер-класс или творческая встреча, это будет незабываемое общение.

Репетиции, которые продолжались несколько дней с утра и до позднего вечера, напоминали мастерскую, в которой Курентзис подобно Пигмалиону лепил из юношей и девушек «своих» музыкантов. Поначалу мешала скованность оркестрантов, студенческая боязнь, однако маэстро выбрал правильный психологический подход, сразу обратившись к ним как к своим друзьям – просто, с улыбкой и шутками. «Устройте вечеринку, выйдите из своего скафандра» – предложил дирижер, репетируя ликующий финал Седьмой симфонии Бетховена. – Не будьте как старички!» Органично соединяя требования к штрихам и ритму с образными комментариями (например, «Бетховен здесь написал джазовую музыку» или «сыграй пиано так, будто тихо рассказываешь сплетню»), Курентзис реально пропевал каждый такт, озвучивая, как это должно быть сыграно. И снисходительно закрывал глаза на то, что украдкой из-под пульта кто-то снимает все это на телефон…

Концерт имел феерический успех. Всего за несколько дней Курентзис нашел ключ к сердцу каждого, предлагая пойти вслед за ним. И ребята сделали это, вдохнув в музыку новую жизнь. В конце под несмолкающие овации ректор вручил гостю памятный подарок – ювелирную серебряно-золотую статуэтку работы «Галереи Михайлов» – символ Московской консерватории.

Ранее на творческой встрече с маэстро собралось почти все музыкальное студенчество: по словам ректора, таким наполненным Рахманиновский зал еще не бывал. Поздним вечером, в полумраке Курентзис говорил о музыке и красоте, о том, что любит исполнять «4’33»» Кейджа, поскольку нам всем так не хватает тишины. Признавшись, что его речь ему напоминает грузинский тост, маэстро принялся отвечать на вопросы студентов, занимавших долгую очередь к микрофону.

Заключительным событием «студенческой весны с Курентзисом» (выражение, которое появилось среди его поклонников) стал мастер-класс для дирижеров. По решению маэстро были отобраны три участника – Джереми Уолкер (класс проф. Г.Н.  Рождественского), Даяна Гофман (класс проф. С.Д. Дяченко) и Дмитрий Матвиенко (выпускник МГК, класс проф. В.А. Понькина). Почти 5 часов (!) без перерыва Курентзис делился с ними своим пониманием партитур Пятой и Шестой симфоний Чайковского, ставил дирижерский жест и шлифовал фразировку подобно тому, как это больше двадцати лет назад показывал своим студентам его великий петербургский учитель И.А. Мусин… А после, уже в артистической, смог ответить на несколько вопросов для читателей нашей газеты, поставив философское «многоточие» в почти недельном празднике Музыки:

– Уважаемый маэстро! К нашей великой радости в последнее время вы стали частым гостем Большого зала. Мы до сих пор вспоминаем незабываемые ночные концерты с музыкой Прокофьева, Рамо, Шостаковича, Берио, которые вы представляли нам со своим коллективом musicAeterna. Но в этот раз все было иначе: вы готовили программу прямо на наших глазах, в стенах консерватории со студенческим оркестром Московской консерватории. Каковы ваши впечатления?

– Что такое оркестр? Это всего лишь инструмент. Мы играем музыку, и через нее можем приблизиться к Высшему. В целом, я хотел, чтобы они могли поискать что-то сами. Чтобы их музыка была живой, свободной. Я сделал с ними концерт и симфонию, и на этой «базе» пытался сказать простую мысль: более трепетно относитесь к своему творчеству, вдохновляйтесь, достигайте больших глубин… Каковы мои впечатления от оркестра? Боюсь сглазить, но перспектива есть… А вот вы что скажете?

– Я думаю, что этот концерт им запомнится на всю жизнь. Так же, как и всей консерватории…

– Дай Бог. Я буду очень рад.

– На сцене Большого зала выступали великие музыканты. Многие считают это место волшебным, мистическим. А что чувствуете вы, когда выходите на эту сцену?

– Я считаю, что в нем есть нечто духовное. Объясню почему. Бывают места с очень хорошей акустикой, но они тебя «не приглашают» играть. Сам зал энергетически не расположен к духовному общению. Хотя там ты можешь сделать много хорошего, но он не «намоленный». В Большом зале я ощущаю эту «намоленную» атмосферу внутри. И важно, что она не пропала после ремонта. Например, мы недавно играли в Большом зале филармонии в Петербурге, и мне показалось, что после реконструкции исчезла его энергетика. Это странно. А здесь она сохранилась. Я это очень сильно чувствую – особенно на сцене.

– Что дает такое ощущение? Может быть, портреты великих композиторов, расположенные на стенах, вас поддерживают?

– Это не зависит от портретов. В Большом зале собралась энергетика и мечты людей, которые более столетия в него многое вкладывали. Это можно сравнить со старинным храмом – ты чувствуешь, что люди очень много молились в этом месте. В Московской консерватории, в ее главном зале – особая атмосфера. То же можно сказать и про Musikverein в Вене. Я вообще большой поклонник старинных вещей, которые несут какую-то память. Мне это очень близко. Если мы возьмем какой-то современный зал, который построили вчера, то там никогда не будет такого ощущения – станет ясно, что там просто сделали хорошую работу за большие деньги.

– Практически целую неделю вы находились среди студентов Московской консерватории. Что бы вы им пожелали?

– Я хочу пожелать, чтобы они были влюбленными в музыку. Ты не можешь подписать контракт с искусством и договориться с музыкой. Ты должен быть в нее влюблен. И тогда есть надежда, что она тебя тоже полюбит. Учиться в консерватории, ее закончить еще не означает дать людям свет. Это было бы очень легко. Я должен сказать, что мы всю жизнь учимся. И мы все с вами студенты – до последнего. Я бы хотел, чтобы каждый научился открывать аккумулятор в своем сердце. Чтобы их музыка говорила, и это были бы не просто звуки и тональность, а настоящее лекарство.

Надежда Травина,

ответственный редактор «РМ»

Фото Дениса Рылова и Эмиля Матвеева

№3 (1350), март 2018

29 января в стенах Рахманиновского зала царила музыка, ранее никогда в нем не звучавшая, но необыкновенно родная. Ровно сто лет назад, в 1918 году, Синодальное училище было закрыто большевиками. В силу безжалостных исторических реалий многовековые традиции сочинения церковной музыки оказались в опасности, но были сохранены и преумножены вдали от Родины в творчестве музыкантов, эмигрировавших из СССР, а также их зарубежных коллег и друзей. И вот сейчас, век спустя, духовно-музыкальное наследие композиторов русского Зарубежья триумфально вступило на историческую сцену.

Под длинным названием концерта – «Столетие духовно-музыкального наследия композиторов русского зарубежья (1917 – 2017)» – скрывался не только вечер в Рахманиновском зале, но и невероятно насыщенная событиями предшествующая неделя. Внушительный по замыслу проект помимо концерта включал в себя несколько прямых эфиров и записей передач на крупнейших радиостанциях («Радонеж», «Вера», «Орфей»); пресс-конференцию «Столетие русского духовно-музыкального наследия, 1917 – 2017. Богатства композиторов Зарубежья» в Московской консерватории; панихиду памяти всех трудников на церковно-певческой ниве, пострадавших в России в годы гонений, а также принужденных покинуть Родину и сохранивших память о своем Отечестве в храме Священномученика Климента Папы Римского; многочисленные мастер-классы, и, конечно, часы репетиций главной концертной программы.

Действующие лица и исполнители мероприятия, призванного открыть широкой публике огромный пласт ранее неизвестной музыки – два дирижера: профессор кафедры хорового дирижирования Алексей Рудневский и регент из США Петр Ермихов; два хора (мужской хор «Кастальский» и объединенный смешанный хор «Кастальский») и три консультанта (Владимир Морозан (США), Николай Шидловский (США), Марина Рахманова (Россия).

Концерт стал яркой кульминацией, венчавшей события целой недели. Беззаветное творческое горение и погружённость в материал позволили дирижерам развернуть перед слушателями доселе неслыханные на российских просторах красоты духовной хоровой музыки. Среди композиторов, чьи создания открывались слушателям – Александр Гречанинов, Александр Чесноков, Николай Черепнин, Константин Шведов, Борис Ледковский, Андрей Ильяшенко, Иван (Иоганн фон) Гарднер, Михаил Константинов, Альфред Сван, Сергей Глаголев, Курт Сандер, Иван Муди.

Очень длинный и насыщенный по программе вечер не отпускал внимание слушателей ни на мгновение. Под руками дирижеров в звучании разнородных хоров сияла Пасхальная радость, пронзительно звенела молитвенная мольба, потаенно и прочувствованно дышала душа вдохновенная. На последних номерах зал стоял, не садясь… Без преувеличения грандиозный концерт, посвященный столетию русского духовно-музыкального наследия, наглядно показал неразрывную, нерушимую связь поколений и традиций в нашей музыкальной культуре.

Ольга Ординарцева,

выпускница

№ 2 (1349), февраль 2018

24 января в Большом зале состоялся концерт под названием «Шопен & Стравинский», который завершил серию вечеров, посвящённых творчеству русского композитора в сопоставлении с музыкой других великих авторов. На сцене выступили Концертный симфонический оркестр МГК (дирижёр – заслуженный артист РФ, проф. Анатолий Левин) и народная артистка СССР, проф. Элисо Вирсаладзе (ф-но). Звучали произведения Стравинского и Шопена, а также фортепианные пьесы Шопена в инструментовке Стравинского.

Игоря Фёдоровича не случайно называли «человеком тысяча и одного стиля». Отличительная черта композитора, которая отчётливо выразилась через исполнение совершенно разных его сочинений, – богатейшая творческая фантазия, создание всякий раз уникальных образов. Подобное оказалось возможным благодаря тонкому восприятию Стравинским широкого круга музыкальных традиций и стилей.

Показательна в этом отношении инструментовка балета «Сильфиды» (1909) на музыку Шопена, которой открылся концерт. Ноктюрн As-dur и Большой блестящий вальс звучали как сочинения Стравинского: композитор сохранил прозрачность и утончённость шопеновской фактуры, но при этом включил всё то, что присуще собственному оркестровому письму – колоритное чередование tutti и solo, эффектную палитру тембров. А коду Блестящего вальса наполнил веселым юмором.

Красочно и невероятно глубоко исполнила Второй концерт Шопена Элисо Вирсаладзе, подтверждая слова Я.А. Флиера, что её игра «удивительна и гармонична, в ней чувствуется настоящая поэзия». Было приятно наблюдать за каждым поворотом мысли великого композитора-романтика, в том числе в мелких нотах, звучавших как речитатив – очень полнокровно и содержательно. В темах первой и третьей частей великолепно отразилось сентиментальное настроение произведения, а сокровенная, глубоко личностная шопеновская лирика предстала в мажорных эпизодах. Пианистка находилась в тончайшем взаимодействии с оркестром.

Во втором отделении звучал Стравинский – симфоническая поэма «Песнь соловья» по сказке Андерсена и три фрагмента из балета «Жар-птица» – «Поганый пляс Кощеева царства», «Колыбельная Жар-птицы» и «Финал». «Песнь соловья» воспринималась как живая картина природы – нежная и поэтичная (в холодные зимние дни чувство весеннего пробуждения и свежести особенно ощутимо). Главная тема «Поганого пляса» поразила своей упругой, рельефной ритмикой.

Игра оркестра под управлением А.А. Левина была полна оптимизма, молодой энергетики, проникнута высочайшей находчивостью и готовностью совершать новые открытия. Дирижер смог организовать своих подопечных в замечательное единство. Все произведения были чётко выстроены по форме, имели свою индивидуальную концепцию. Да, в тот вечер выступали люди, которые творят и служат Музыке!

Степан Игнатьев, студент ФФ

№ 2 (1349), февраль 2018

8 января в Малом зале состоялся концерт Народного артиста России, профессора Александра Винницкого при участии оркестра «VERITAS» под управлением Максима Емельянычева. Программа музыкального вечера под названием «Времена года» включала в себя и особенное событие – мировую премьеру Концерта «Времена года», заказанного исполнителем талантливому молодому композитору и пианисту Никите Мндоянцу.

Сотрудничество обоих музыкантов длится уже много лет. Н. Мндоянц и раньше писал для маэстро небольшие пьесы для скрипки с оркестром. В этот же раз он создал масштабное произведение в жанре concerto grosso для скрипки, ударных и струнного оркестра, посвятив его А. Винницкому. Контрастный четырехчастный цикл нового концерта пронизан единым тематизмом, претерпевающим различные образные трансформации. Первая часть начинается со щемящего, даже трагического монолога скрипки – его развитие, поддерживаемое оркестром, приводит к драматической кульминации сочинения. Во второй части, основанной на характерном упругом ритме, композитор изобретательно использует ударные инструменты (исполнитель Андрей Винницкий продемонстрировал превосходное чувство ритма и ансамбля). Третья, в характере философского размышления, – плавно переливается в стремительный финал, завершающий сочинение на кульминации ударом там-тама. Музыка концерта написана вполне современным языком, она красива, ее хочется слушать еще и еще раз. Публика горячо приняла новое сочинение и долго рукоплескала исполнителям и автору.

Затем прозвучали «Времена года» А. Вивальди. В этом произведении особенно ярко проявились черты исполнительского стиля А. Винницкого – продуманность деталей, безукоризненная интонация. Маэстро по своей натуре – перфекционист, поэтому его игре всегда свойственно инструментальное совершенство: культура штриха, логика в построении фразы, благородное звучание инструмента.

Во втором отделении были исполнены «Времена года в Буэнос-Айресе» А. Пьяццоллы – Л. Десятникова. В это сочинение, состоящее из четырех танго-композиций, Л. Десятников ввел свою транскрипцию цитаты из «Времен года» Вивальди, тем самым тематически объединив оба произведения. Музыка А. Пьяццоллы давно полюбилась российским слушателям и на этом концерте вызвала энтузиазм присутствующих.

Дирижер и оркестр «VERITAS» заслуженно разделили успех солиста. Хотя «VERITAS» – коллектив, существующий не на постоянной основе (в его состав в основном входят ученики А.Е. Винницкого), хорошее впечатление оставили ансамблевая слаженность и интонационная чистота, с которой играли молодые музыканты. А дирижер М. Емельянычев поразил своим темпераментом и энергетикой, вдохновляя и оркестр, и слушателей.

Интересно задуманная А. Винницким программа удалась, а его высокое мастерство обеспечило не только аншлаг, но и восторженный прием публики.

Дарий Лысенко, выпускник

№9 (1347), декабрь 2017

В Малом зале 5 октября с большим успехом прошел авторский концерт доцента Данияра Дианова, приуроченный к 20-летию творческой и педагогической деятельности композитора и органиста. Несмотря на осеннее ненастье, на концерт пришли наиболее преданные слушатели – постоянные посетители консерваторских вечеров и поклонники Данияра Валиахметовича. Публика с радостью и воодушевлением принимала каждое сочинение.

Ирина Якубовская и Данияр Дианов

Как часто мы сталкиваемся с универсальным музыкантом – композитором, исполнителем и преподавателем в одном лице? Именно таким мастером является Д. Дианов. Ученик профессоров Н. Н. Гуреевой, В. Г. Агафонникова, Б. И. Куликова, он впитал в себя лучшие традиции Московской консерватории, основанные на преемственности опыта многих поколений. Он представил жанр органной токкаты в широком историческом диапазоне, инициировал серию концертов «Памятные даты», посвященных творчеству русских и западноевропейских авторов.

Обладая индивидуальным творческим почерком, Д. Дианов свободно работает в разных стилях, начиная от строгих барочных форм и заканчивая современными джазовыми композициями с использованием смелых гармонических последовательностей и сложных метроритмических сочетаний. Сонаты, фуги и токкаты, фантазии и вариации для органа, транскрипции сочинений Глинки и Алябьева, Танеева и Аренского, Рахманинова и Мусоргского, парафразы на темы Баха, Генделя, Шайдта, Брамса, Сати, Элгара, Гершвина, Хинастеры… кажется, для него, как композитора, нет ничего невозможного. Создание транскрипции для Дианова – это не столько возможность услышать любимое произведение в новом инструментальном составе, сколько стремление выявить его скрытые смыслы. В результате диалога с автором возникает своеобразное сотворчество, и часто от первоначального материала остается одна только тема, которая становится импульсом для всего последующего развития.

Обычно в концертах Данияра Дианова принимают участие его воспитанники – студенты консерватории. Они с готовностью разучивают произведения, написанные композитором специально к данному событию. Но в этот раз все выступление легло на плечи «виновника торжества». Три часа живой музыки! В исполнении Д. Дианова прозвучали сочинения С. Шайдта (Бергамаска), Э. Сати, А. Островского, авторские Соната № 3 («Романтическая»), Пассакалия, Сюита «Из времен Питера Брейгеля-старшего», Вариации на тему Генделя и свободные транскрипции произведений С. Танеева (Прелюдия фа минор, Элегия «Отдохновение», Andantino semplice) и Фантазия «Элегия» на темы романсов А. Аренского.

Соло органа освежили прекрасные дуэты с участием сопрано Ирины Якубовской (транскрипции сочинений А. Алябьева, П. Чайковского, Г. Форе, А. Дворжака), флейтистки Ангелины Антоновой (Вариации на тему А. Алябьева, транскрипция «Danza trigo» А. Хинастеры), альтиста Владимира Харатяна (Фантазия на темы А. Алябьева) и скрипачки Марины Шигановой (Поэма на тему З. Фибиха). Было заметно, с каким удовольствием ребята исполняли ансамбли: несомненно, на них повлияли и красота музыки, и пиетет перед автором, выступавшим вместе с ними в качестве аккомпаниатора.

Огромный вечер прошел на одном дыхании. Пожелаем Данияру Дианову новых премьер и концертов!

доцент С. В. Голубков