№ 3 (1233), апрель 2005

Год шестидесятилетия Великой Победы совпадает с моим 70–летним юбилеем.

Быстротечно бежит время…

Мне было 10 лет, когда закончилась долгожданной победой всенародная Великая Отечественная война. Мальчишкой я бегал к проходящим на фронт поездам в глухой сибирской деревушке под Омском. Когда воинские составы ненадолго останавливались, я со своими сверстниками пел солдатам, которые нас угощали из своих военных котелков, песни военных лет.

Судьба моя, как и моих близких, в то время складывалась по законам военного времени. Взрослые воевали, дети и престарелые отдавали все свои силы на трудовом фронте: «Всё для фронта, всё для победы!» Мой отец — кадровый офицер, всю войну служил в авиации, был ранен, имел боевые награды. Три его брата по призыву ушли на фронт и не вернулись.

(далее…)

№ 3 (1233), апрель 2005

Есть имена и есть такие даты –
Они нетленной сущности полны.
Мы в буднях перед ними виноваты, –
Не замолить по праздникам вины.
И славословья музыкою громкой
Не заглушить их памяти святой.
И в наших будут жить они потомках,
Что, может, нас оставят за чертой.
А. Твардовский

Великая Отечественная… Какой далекой год от года становится эта война, как непривычны для нас кадры военной хроники! Каждая новая юбилейная дата – это попытка вернуться и почувствовать то, что чувствовали наши отцы и деды. Но 60-летие Победы из разряда тех праздников, когда невольно с горечью приходиться задумываться: а что будет дальше? Как будут отмечать этот праздник наши дети и внуки? Вряд ли кто-то сможет ответить на эти вопросы. Мы – уже другие, но в наших силах не забыть один из славных периодов нашей истории. Долг перед ветеранами – пронести через свою жизнь память о той войне, о героизме и подвиге нашего народа, о людях, вернувших мир на нашу землю. Так появилась идея празднования юбилея Победы в Московской консерватории.

Усилиями небольшой группы выпускников и студентов подготовлен Фестиваль «60 лет Памяти», который, безусловно, станет знаковым событием в музыкальной жизни Москвы. Его задача не в том, чтобы представить всему миру талантливых молодых музыкантов (а в консерватории априори не может быть не талантливых), «броситься» на публику обилием и красочностью афиш и рекламных плакатов, «зажечь» новые звезды. Цель гораздо скромнее – напомнить всем, что за каждым именем неизвестного композитора (а именно на музыке не известных широкой публике композиторов построена большая часть концертов Фестиваля) скрывается незаурядная судьба. Судьба Человека и Музыканта, личности высокой нравственности, творца, жителя совсем незнакомой нам эпохи, от которой мы ушли уже так далеко… Сохранение памяти о них – основная идея Фестиваля.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

В Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина состоялась ежегодная (ныне — 13-я) торжественная церемония награждения лауреатов Российской независимой премии «Триумф–2004» за высшие достижения в области литературы и искусства. О том, что это событие по праву является триумфом Alma mater многих поколений музыкантов, а именно — Московской консерватории, известно лишь посвященным.

Начнем с гимна «Триумфа», определившего тональность церемонии. Его автор Александр Чернышов, еще недавно аспирант Московской консерватории по классу композиции проф. Т. Н. Хренникова, лауреат молодежного «Триумфа» 2001 года. Под его музыку отзвучали теплые слова и были вручены статуэтки Золотого Эльфа, выполненные по эскизу Эрнста Неизвестного (члена жюри премии «Триумф»), памятные медали и дипломы.

По традиции имена лауреатов премии оглашаются на пресс-конференции еще в декабре. «Триумфа–2004» были удостоены: Сергей Бархин (художник, сценограф), Кама Гинкас (режиссер), Ульяна Лопаткина (балерина), Виктор Попов (дирижер-хормейстер) и Марлен Хуциев (кинорежиссер, сценарист, а теперь — «Марлен Триумфович» с легкой поэтической строки Андрея Вознесенского).

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

29 января, не дожив двух дней до 51-го дня рождения, умер замечательный музыкант, пианист, доцент Московской консерватории Юрий Радиевич Лисиченко. Когда умирают родители, это хотя и тяжело, но естественно. Когда умирают твои дети… Бог знает, как на небесах определяется справедливость.

Юра Лисиченко мой ученик, а все ученики — это мои дети.

Был период (это 1960-е годы), когда у меня были очень тесные связи с музыкальным Львовом. Оттуда, из школы-десятилетки, вышли многие выдающиеся музыканты: Слободяник, Ересько, Башмет. Оттуда приехал и стройный, красивый, обаятельный мальчик Юра Лисиченко, которого все сразу начали ласково именовать «Лисичёнок».

С первого же звука его игра меня убедила в том, что он — безусловно талантливый человек, и я с удовольствием взяла Юру в свой класс. Уже на втором курсе Лисиченко стал лауреатом конкурса им. М. Лонг в Париже. Он быстро развивался и все более проявлялся его прекрасный романтический талант. Но кроме этого, он оказался человеком редкого благородства — явление, увы, нечастое.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

В отличие от других вузов, где после сдачи сессии студенты радостно забывают о существовании своих учебных заведений, в Московской консерватории жизнь кипит даже во время каникул. Музыка по-прежнему льется из всех классов и коридоров, репетиции к конкурсам, прослушиваниям и концертам идут полным ходом. А раз намечаются концерты, то работники концертного отдела неустанно следят за своевременным появлением новых афиш. Одна из них, неприметно разместившаяся во время зимних каникул в холле Малого зала, гласила: «14 февраля 2005 года в Рахманиновском зале состоится концерт-презентация студентов Московской консерватории, удостоенных именных стипендий».

Друзья стипендиатов подшучивали, что, мол, это и будет вручением заветных консерваторских дипломов, что защищать их уже не придется и т. д. Шутили-шутили, а приглашением на концерт все же запаслись. И, думается, не пожалели об этом.

Об организации мероприятия стоит сказать отдельно: все было продумано вплоть до мелочей (организатор — С. Г. Мураталиева). Для проведения торжественной части на сцене был установлен микрофон, каждого слушателя на его месте ждал буклет с программой концерта и краткими биографическими сведениями о каждом из стипендиатов, во время самого концерта производилась аудиозапись выступлений и т. д. Но вся эта тщательная регламентированность происходящего нисколько не сковывала присутствующих. Скорее, напротив: на концерте царила дружеская, теплая атмосфера.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

Разнообразие в оперных постановках настолько велико, что мы перестали чему-либо удивляться. Но, оказывается, нас еще можно и удивить и шокировать. Оперный театр Московской Консерватории пошел на рискованный шаг, посягнув на мировой оперный «шлягер» — «Орфей» Глюка, и глюковский шедевр заиграл новыми, порой неожиданными красками. Сама идея обращения к этой оперной эпохе заслуживает уважения, это, конечно большой шаг вперед для нашего учебного театра. Но просчетов в постановке было достаточно много.

Начать с того, что опера была исполнена на русском языке. Причем организаторы постановки благоразумно скрыли от публики автора этого нелепого перевода (в программке автором либретто значился Р. Кальцабиджи — это клевета на замечательного поэта!). Почему нелепого? Дело в том, что неизвестный «либреттист» использовал знакомые языковые обороты из русских опер XIX века. У слушателя постоянно возникало ощущение, что герои опер Чайковского или Мусоргского поют не свою музыку. И это тогда, когда во всем мире давно уже завоевана традиция исполнения опер на языке оригинала!

Однако, при этом либретто «в русском духе» чрезвычайно удачно подошло к манере пения главных действующих лиц. На сцене Большого зала Консерватории весь вечер (23 октября) царил… русский сентиментальный романс! С складывалось впечатление, что вокалистам просто некуда девать свои хорошие голоса. При этом по предлагаемой программке нельзя было понять, кто именно исполняет главные партии: для каждой были названы две возможные кандидатуры, и ни одна не была выделена. Орфей — Александра Ковалевич или Элла Фейгинова, Эвридика — Елена Захарцева или Юлия Петрачук. Так кто же пел в тот вечер?!

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

Исполнилось сто лет со дня рождения выдающегося трубача, профессора Московской консерватории Георгия Орвида.

Все, кто слышал игру Георгия Орвида, отмечают поэтичность звучания его трубы, виртуозность, музыкальность, артистизм. «Он был смелый, дерзновенный первооткрыватель, — говорил об Орвиде Тимофей Докшицер, — познакомивший нас с целым рядом неизвестных сочинений, иногда сложных до непризнания их на первых порах, а теперь вошедших в репертуар трубачей. Причем Орвид не считался с риском быть непонятым или раскритикованным. Его убеждения, вера в автора, в его сочинение, за которое он брался, были выше его риска».

Георгий Орвид родился 25 ноября 1904 года в г. Вознесенске Николаевской губернии, скончался 17 июня 1980 года в Москве. В 1924 он поступает в Киевскую консерваторию в класс Петра Рязанцева. В 1930 оканчивает Московскую консерваторию по классу М. Табакова и по конкурсу поступает в оркестр Большого театра, где играют его известные коллеги: М. Табаков, М. Адамов, П. Лямин, И. Василевский, С. Ерёмин, Н. Полонский. В 1934 его, уже окончившего аспирантуру, приглашают солистом в оркестр радиокомитета, а в 1936 — в Государственный симфонический оркестр России. Он играл с лучшими дирижерами: Отто Клемперером, Бруно Вальтером, Эрнестом Ансерме, Оскаром Фридом, Георгом Севастьяном, Вячеславом Суком, Николаем Головановым. В этот период Г. Орвид выступает как солист. Его репертуар включает собственные транскрипции произведений Баха, Генделя, Бетховена, Глинки, Чайковского, Римского-Корсакова, а также сочинения А. Гедике, Н. Чемберджи, В. Щёлокова.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

Директор Научной музыкальной библиотеки им. С. И. Танеева Э. Б. Рассина в прошлом году ответила на вопросы корреспондентов «Российского музыканта» о работе отдела обслуживания библиотеки и рассказала о наших правилах. В продолжение темы познакомим с работой информационно-библиографической службы.

В настоящее время лицо информационного центра определяют материалы, как на традиционных, так и на электронных носителях. В Справочно-библиографический аппарат НМБТ входят алфавитный и систематический каталог книг, алфавитный и систематический каталог нотных изданий, электронный каталог (ведется с 1995 года).

В информационно-библиографическом отделе библиотеки находится главная библиографическая картотека, которая содержит аналитические описания статей из периодических и продолжающихся изданий, а также сборников, причем представлена информация не только о документах, содержащихся в фондах нашей библиотеки, но информация о публикациях, хранящихся в РГБ (Ленинке), об изданиях, выходивших в региональных издательствах (по материалам изданий Книжной палаты).

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

В конце прошлого года состоялась знаменательная творческая встреча преподавателей и студентов консерватории с ее почетным профессором, композитором Родионом Щедриным, организованная кафедрой хорового дирижирования. Маститый композитор не впервые встречается с теми, кто сегодня учит и учится в стенах его Alma mater. Как отметил сам маэстро, эта возможность общения с коллегами и музыкальной молодежью чрезвычайно важна для него, является сильнейшим творческим стимулом.

В зале аншлаг. На сцене Камерный хор МГК и его руководитель, преданный друг Р. К. Щедрина, основной инициатор сегодняшнего события – профессор Б. Г. Тевлин. Вместо вступительного слова звучит музыка Мастера – хоры последних лет: Диптих на стихи А. Вознесенского и «Серенада». Автор слышит «озвученную» исполнителями «Серенаду» впервые, немного волнуется, вслушивается – прямо здесь, в зале, совершается великое таинство рождения музыкальной интерпретации. Отзвучал последний аккорд, сменившийся шквалом аплодисментов. Родион Константинович тепло благодарит хор и тихо говорит певцам: «Все замечательно, только в будущем отмените piano, пойте совсем вполголоса». Дирижер отвечает сразу: «Мы все поняли. Попробуем спеть, как вы просите». И коллектив повторяет пьесу абсолютно по-другому: так как желал автор. Композитор аплодирует: «Браво. Это то, что я хотел!» И сразу же начинается интереснейшая двухчасовая беседа – «без протокола», без менторской напыщенности.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

Одно из значительных событий в музыкальной жизни столицы прошлого года — 85-летний юбилей Народного артиста СССР, профессора Московской консерватории Виктора Карповича Мержанова. Сольный концерт, который он дал в Большом зале консерватории 18 декабря, причем бесплатно, можно по праву отнести к уникальным явлениям в истории мирового фортепианного искусства. Пианист выбрал для выступления труднейшую программу — сочинения Шопена, в числе которых были и миниатюры, и произведения подлинно симфонического масштаба — Первая баллада и Соната си-бемоль минор. На бис — прелюдии и «Полишинель» Рахманинова. Как всегда игра Виктора Карповича поражала необыкновенной музыкальностью, особой мягкостью и певучестью звука, совершенным владением педалью, а самое главное — тончайшим проникновением в суть исполняемых сочинений. И захотелось побеседовать с мастером о музыке, о жизни…

— Виктор Карпович, слушая Вашу игру, вспоминаешь игру великих основателей традиций фортепианной школы Московской консерватории. Насколько сейчас, по Вашему мнению, сохраняется преемственность традиций на факультете и достаточно ли высок уровень нашего, отечественного исполнительства на мировом уровне?

— В настоящий момент уровень образования для пианистов Московской консерватории, по мнению Ю. Н. Холопова, в какой-то степени ниже, чем в Джульярдской школе. Фортепианный факультет изменился. Раньше он имел как бы четыре направления, представителями которых были Гольденвейзер, Фейнберг, Игумнов и Нейгауз — истинные основатели и продолжатели тех русских традиций в фортепианном искусстве, которые идут еще со времен Чайковского, Танеева, Глазунова, Рахманинова, Скрябина. Это люди, создавшие совершенно удивительное явление в музыкальном искусстве — русскую фортепианную школу.

(далее…)

№ 1 (1231), январь — февраль 2005

Уж так устроена память человека — яркие события в ней, как зарубки на стволе, остаются с нами надолго. Одним из таких ярких событий конца прошлого года для меня стал конкурс импровизаций на сюжеты живописи Святослава Рихтера.

Как-то входя в консерваторию, я прочитал, что межфакультетская кафедра фортепиано совместно с кафедрой композиции организует конкурс среди студентов всех специальностей на тему «Краски и звуки». Особенную торжественность ему придавало место проведения состязания: музей-квартира великого пианиста, где все предметы, включая рояль, на котором играл Святослав Теофилович, хранят тепло его рук и ощущение его присутствия. Попадая в квартиру Рихтера, поражаешься скромности обстановки, полностью располагающей к работе, и только его собственные картины, висящие на стенах, как в художественной галерее, говорят о том, что значила для знаменитого музыканта живопись, как она поэтически дополняла и одухотворяла его исполнительское искусство, придавая ему совершенство.

Идея этого конкурса, где картины Рихтера впервые зазвучали, принадлежит заведующему кафедрой фортепиано, тонкому музыканту и композитору А. В. Самонову. Он возродил прерванную давнюю традицию импровизаций на кафедре, которые проходили раньше по двум направлениям — классическому и джазовому. Теперь классическое начало в них основывалось на синтезе музыки и живописи, музыки и поэзии (аналогичный конкурс импровизации, проведенный кафедрой два года назад проходил под девизом «Как слово в звуке отзовется»). Не буду говорить о той роли, которую играет творческое начало, стимулирующее фантазию и в стихийной форме отражающееся в импровизации, — она очевидна. Меня удивило другое: как широко это начало проявилось в студенческой среде. В конкурсе приняло участие девятнадцать человек! Композиторы, музыковеды, дирижеры хора, струнники, духовики и даже вокалисты, которые обычно в общении с фортепиано на «вы», тут играли, играли с увлечением и заслуженно попали в число призеров конкурса.

(далее…)

№ 1 (1231), январь — февраль 2005

Среди всех искусств, музыка наиболее таинственна и загадочна. Она как бы невесома, свободна от земного тяготения, рождается и умирает в неведомых пространствах, глядит на нас пристальными очами, приковывая смертного человека к Иному бытию. Но поселяется она в нашем сердце, в средоточии дыхания и жизни, и тогда мы жаждем не расставаться с нею; мы начинаем любить ее, и растет и крепнет наше взаимное тяготение.

М. В. Юдина

В Овальном зале Музея им. Н. Г. Рубинштейна 4 декабря 2004 г. прошло музыкальное собрание, посвященное 105-летию со дня рождения Марии Вениаминовны Юдиной, великой пианистки, преподававшей в Московской консерватории 15 лет. В 1936–1951 годах она была профессором на кафедре специального фортепиано, вела аспирантуру пианистов, занималась со студентами класса камерного пения. Камерному пению, как и камерному ансамблю (в Институте им. Гнесиных), Мария Вениаминовна отдала многие годы, считая эти формы лучшими на пути к музыкальному синтезу, овладеть которым стремилась всю жизнь, пробуя себя даже в оперной режиссуре (музыкальное руководство постановкой оперы-оратории Танеева «Орестея» силами студентов МГК в мае 1939 г., а затем и в 1946 г. в Ансамбле советской оперы ВТО). За два года до смерти И. В. Сталина М. В. Юдина, как и ряд других педагогов Московской консерватории, попала в жернова кампании «борьбы с космополитизмом» и была уволена. Она уже работала по совместительству, Та же судьба ждала ее и в Институте им. Гнесиных, но, к чести директора, Е. Ф. Гнесиной, в этом вузе ее отстояли.

(далее…)