№ 8 (1230), декабрь 2004

Народный артист СССР, профессор Виктор Карпович МЕРЖАНОВ

Народная артистка России, профессор Вера Васильевна ГОРНОСТАЕВА

№ 7 (1229), ноябрь 2004

«Московская осень» и Борис Тевлин…

Имя фестиваля и имя Артиста связаны неразрывно. Каждый год — с самого тысяча девятьсот семьдесят девятого, с первой «Осени» — Мастер исполняет программу современной отечественной музыки. Какая бы эпоха ни стояла на дворе — «имперские» восьмидесятые, «хаотические» девяностые, «рациональные» двухтысячные; с какими бы коллективами не работал Борис Григорьевич: общефакультетский хор Консерватории, Хор молодежи и студентов или выпестованный им в последнее десятилетие Камерный хор моей дорогой Alma mater — профессор Тевлин продолжал и поныне продолжает высочайшее, бескорыстное служение композиторам-современникам, живым и уже ушедшим.

3 ноября 2004 года в Малом зале Консерватории в рамках Международного музыкального фестиваля современной музыки «Московская осень» состоялся концерт Камерного хора Московской консерватории. В зале аншлаг, очень много молодежи. «Племя младое» знает: интерпретируемая тевлинскими певцами музыка наших дней предстанет во всей полноте своего внутреннего содержания. А, значит, слушатели смогут ее постичь и выбрать для себя лучшее, близкое.

(далее…)

№ 7 (1229), ноябрь 2004

Навстречу юбилею

«Камерный хор Московской консерватории под управлением профессора Бориса ТЕВЛИНА в полной мере соответствует всем высшим критериям оценки мастерства»

Министр культуры и массовых коммуникаций РФ,
лауреат Государственной премии России,
доктор искусствоведения, профессор А. С. Соколов

Концертный сезон 2004/05 гг. для Камерного хора Московской консерватории имеет особое значение. Прошло десять лет со дня основания профессором Б. Г. Тевлиным хорового коллектива, главная творческая задача которого — исполнение современной отечественной и зарубежной музыки. Камерный хор продолжит концерты ставшего уже традиционным абонемента «Хоровые вечера Бориса Тевлина», организованного совместно Московской консерваторией и Московской государственной академической филармонией. В программе этого абонемента в наступившем сезоне таких концертов три.

На вечере 11 октября были исполнены два крупных хоровых шедевра ХХ века: «Десять поэм на слова революционных поэтов» Дмитрия Шостаковича и «Концерт для хора на стихи Григора Нарекаци» Альфреда Шнитке. Концерт был приурочен к 70-летию композитора А. Шнитке. В этом концерте приняли участие многие воспитанники коллектива разных лет: на сцене под управлением профессора Тевлина музицировали свыше 60 хоровых певцов.

(далее…)

№ 8 (1222), декабрь 2003

В уходящем году газете Московской консерватории «Российский музыкант» исполнилось 65 лет. Цифра хотя и не самая круглая, бывают эффектнее, но все-таки возраст юбилейный! «Выходит с 1938 года» – как гласит надпись на календаре газеты. К большому сожалению, этот исток найти не удалось, но таковая надпись присутствует на всех имеющихся номерах, естественно, не только «Российского», но и «Советского музыканта». Именно так называлась газета более полувека своего существования. А потому поверим на слово – печатному слову надо верить.

Газета Московской консерватории переживала разные времена. Как она выходила в свои первые десятилетия можно только предполагать. Все, что происходило с консерваторией, вероятно, происходило и с ней. Но в 80-е годы, о которых могу судить как очевидец и участник, газета выходила дважды в месяц. Вплоть до «эпохи перемен», как говорят китайцы. Двадцать четырехполосных номеров в год! Она печаталась в типографии газеты «Гудок» в М. Вознесенском переулке, неподалеку от консерватории. Главного редактора – С. Н. Юдину «подпирала» солидная по составу редколлегия с представителями всех факультетов и прочих «подразделений». Это видно уже по фотографии – сколько нас было! Каждый материал читался, как правило, несколькими людьми, а потом обсуждался на редколлегии. И далеко не все выходило в свет. Правили тоже все читающие, исходя из своего вкуса и разных задач момента – проблема авторского права не была актуальной! Хотя и материалы зачастую приходили очень сырыми и абсолютно неготовыми к публикации.

В бурные 90-е в судьбе консерваторской газеты произошли три «революционных» события, определившие ее принципиально новую, современную жизнь. Сначала, когда в одночасье в стране все рухнуло, закачалась и наша скромная газета: выходы стали нерегулярными, уволилась многолетний редактор, чтобы как-то зарабатывать на жизнь, газета сменила название «Советский музыкант» на «Российский» и ушла в свободный полет.

Вторая «революция» – техническая. На смену старой редактуре, трудоемкому и грязному типографскому набору, пришла компьютерная верстка. А. В. Власов, наш выпускник, возглавивший газету после ухода Светланы Николаевны, буквально на собственном энтузиазме помог удержать ее на плаву. Мы оба готовили материалы, но он сам набирал их и верстал номер на компьютере «Музыкального обозрения», где работал тогда, а затем помогал и напечатать его вместе с «Обозрением». Сегодня он вырос в большого журналиста-организатора, став главным редактором «Российской музыкальной газеты». Сама набирала и макетировала номер и следующий редактор – А. А. _______, правда количество выпусков за время ее работы сильно снизилось, дойдя до 2–3 в год. Но наступали новые времена и техническая база переместилась в вновь созданный вычислительный центр Московской консерватории.

Третье событие – тоже значимое и знаковое. Еще в 1983 году мы с С. Н. Юдиной в интересах учебного процесса основали в газете новую рубрику – «Трибуна молодого критика», где стали печатать студенческие работы, которые готовились и шлифовались в классе спецкурса музыкальной критики. Мне кажется, что и по тематике, и по стилю они сильно оживили традиционные газетные полосы. Когда же газета практически встала, исчезла и необходимая как воздух публичная платформа для выхода студенческих журналистских работ. И осенью 1998 года мы получили разрешение создать самостоятельную студенческую газету, которую можно верстать и размножать на базе нашего вычислительного центра. Через 15 лет рубрика естественно смодулировала в новое издание со своим особым внешним обликом – «Трибуну молодого журналиста». Статус приложения к «Российскому музыканту» должен был прежде всего напоминать читателю о существовании и главной газеты консерватории.

(далее…)

№ 7 (1221), ноябрь 2003

Уфа стала первым из российских городов, в котором прошли юбилей­ные торжества, посвященные 100-летию со дня рождения выдающегося пианиста и педагога, лауреата I Международного конкурса им. Ф. Шопена в Варшаве, «поэта пианистического мастерства» (по меткому определению Г. М. Когана) Григория Романовича Гинзбурга.

На базе Уфимской государственной академии искусств состоялась научно-практическая конференция «Г. Р. Гинз­бург и пути развития московского пианизма в XX веке» с участием воспитан­ника Гинзбурга, профессора Московской консерватории С. Л. Доренского. (Примечательно, что специальным решением Ученого Совета Академии Сергею Леонидовичу было присвоено звание первого почетного профессора УГАИ, церемония вручения которого состоялась в Концертном зале им. Ф. И. Шаляпина.)

Теоретическая часть конференции состояла из ряда докладов, посвя­щенных анализу и осмыслению традиций и новаций московского пианизма, творческой деятельности его крупнейших, знаковых фигур, а также формиро­ванию и развитию школы Гинзбурга в контексте современных тенденций фортепианного искусства.

(далее…)

№ 7 (1221), ноябрь 2003

Иосиф Францевич Гертович (1887–1953), заслуженный артист Россий­ской Федерации, концертмейстер-солист оркестра Большого театра СССР (1910–1953), профессор Московской консерватории (1922–1953) – первый выдающийся контрабасист-концертант послереволюционной России.

Первые его шаги в музыке связаны со скрипкой, но в 1902 году он начинает карьеру контрабасиста и посвящает этому инструменту всю последующую жизнь.

Блестящий виртуоз, Гертович равно ярко проявил себя как высоко профессиональный оркестрант и камерный исполнитель, как солист-концертант. Исполнительское искусство Гертовича отличалось не только блистательным мастерством, но и большой эмоциональной выразительностью и подлинным артистизмом. Для тех, кто слушал исполнение этого выдающегося музыканта, навсегда запомнилось благородное изящество трактовки и самой исполнительской манеры Иосифа Францевича. Мало к кому из музыкантов слово «Артист» могло относиться в такой высокой мере, как к Гертовичу. Благородная манера звукоизвлечения, скрипичное изящество штрихов (Гертович играл смычном с низкой колодкой, «французским»), точная интонация, продуманная фразировка, наконец, то неуловимое качество, которое можно определить как способность артиста устанавливать тесный творческий контакт с аудиторией, – вот основные черты Гертовича-солиста. Высокое искусство артиста превратило контрабас в его руках в «большую скрипку».

(далее…)

№ 6 (1220), октябрь 2003

Владимиру Васильевичу Протопопову пошел 96‑й год. Все мы – музыковеды, исполнители, композиторы – восхищены его творческой деятельностью. Мы не перестаем удивляться ее интенсивности и плодотворности.

Научное творчество В. В. Протопопова – предмет, достойный серьезного и большого исследования. Но главное заключается в том, что идеи, заключенные в работах выдающегося отечественного ученого, конкретные результаты актуальны, продолжают развиваться и оказывать воздействие на музыкальную науку, творчество и культуру в целом.

Деятельность В. В. Протопопова поражает своей многогранностью. Это не только музыковедческие исследования в самых разных жанрах (от небольших заметок до фундаментальных монографий), но и источниковедческие разыскания, составление, редактирование сборников, подготовка к переизданию выдающихся трудов отечественных мыслителей о музыке с тщательной выверкой текстов и подробным комментированием. Это неустанная работа по подготовке кадров – в экспертных комиссиях ВАК, в специализированном совете по защите диссертаций, и, прежде всего, в занятиях с дипломниками, аспирантами и докторантами.

Результатом многогранной деятельности явилась солидная научная школа, ученики и последователи, сотрудничающие с В. В. Протопоповым, продолжающие расширять и разрабатывать огромное поле знаний о музыке. Всем нам хорошо известны имена представителей этой замечательной школы: Ю. К. Евдо­кимова, Н. А. Симакова, Т. Н. Дубравская, И. К. Кузнецов, В. В. Задерацкий, работающие за пределами России Кина Проданова, Пенчо Стоянов, Георгий Пелецис и многие, многие другие.

Классикой музыковедения XX века стали такие работы как «История полифонии в ее важнейших явлениях», «Вариационные процессы в музыкальной форме», исследования, посвященные принципам музыкальной формы Баха и Бетховена, работы о Глинке, Чайковском, о представителях русской мысли о музыке. Но всем музыковедам, а особенно молодым, вступающим в жизнь профессионала – теоретика, историка, критика, исследователя – чрезвычайно важно использовать и те методы, которыми владеет и которые разрабатывает В. В. Протопопов.

(далее…)

№ 2 (1216), март 2003

Проблемная научно-исследовательская лаборатория музыки и музыкального образования Московской консерватории учреждена приказом министра культуры СССР в январе 1978 года. Первоначальный замысел принадлежал профессору М. А. Смирнову, тогдашнему проректору консерватории по научной работе. Организационная разработка замысла, приведшая к открытию лаборатории, была осуществлена при активном участии вначале ректора консерватории профессора А. В. Свешникова, затем, – сменившего его на этом посту профессора Б. И. Куликова и заведующего кафедрой теории музыки, профессора Е. В. Назайкинского.

Перед лабораторией были поставлены задачи исследования проблем научной организации учебного процесса в вузе, повышения эффективности обучения, разработки вопросов психологии музыкальных способностей, музыкального восприятия, творчества, исполнительства и педагогики, а также обобщения опыта мастеров исполнительского искусства и педагогики. Проблемная лаборатория Московской консерватории была первой лабораторией подобного типа в музыкальных вузах страны (хотя в системе высшего образования проблемные лаборатории работали уже почти десятилетие).

Лаборатория открылась в тот период, когда начался процесс смены поколений, остро поставивший проблему сохранения высоких традиций профессионального обучения. С другой стороны, все настойчивее заявляла о себе централизация в управлении образованием, стремление все вопросы решать «сверху», часто без какого-либо учета специфики музыкального образования.

Первым руководителем Лаборатории (1978–1980 гг.) был доктор психологических наук, инженер-акустик А. А. Володин, который стимулировал психолого-техническое направление исследований. В лаборатории в первые годы работали инженер (Г. Б. Соколовская), психолог (В. П. Лебедева-Мышкина), специалисты в области эстетики (Т. Я. Радионова, Д. С. Булатова). Однако основу коллектива составили и до сих пор составляют музыканты разных специализаций: исполнители (Е. П. Макуренкова, Н. А. Середа, С. И. Тихонов, в настоящее время Е. Л. Сафонова), историки (А. Т. Тевосян, Н. Н. Мохов, Е. Л. Гуревич, сейчас – Н. А. Миронова, Е. А. Лотош), теоретики (Л. Н. Алексеева, И. В. Погонина, Л. А. Салимова, в настоящее время – В. П. Фомин, В. Г. Цыпин), фольклористы (В. Н. Медведева /Никитина/, Д. С. Смирнов), а также специалисты в области музыкальной психологии (Г. С. Тарасов, а в настоящее время М. С. Старчеус). С 1980 года (и по сей день) заведующим лабораторией является доцент Г. С. Марутян. Тогда же научным руководителем лаборатории стал доктор искусствоведения, профессор В. В. Медушевский. С середины 90-х гг. научное руководство лабораторией осуществляет профессор Е. Г. Сорокина.

(далее…)

№ 2 (1216), март 2003

…Нет, так не расставался никогда
Никто ни с кем, и это нам награда
За подвиг наш.

Анна Ахматова

Он умел писать о любви. Не о той, которая – между взглядом и экстазом, нет. Германо-итальянский оперный штамп ничуть не был близок его сердцу. Только русская – чтобы деньги в огонь и прочь из постылого дома, а потом долго-долго скрываться, убегать, исчезать… И наткнуться, наконец, горлом на нож в руке любимого человека. И доказать, что смерть ничего не в состоянии изменить. Такой вот Эрос-Танатос.

Он вначале думал, что возможно по-другому. Наотмашь, как у Чайковского. Распластываясь вскрытой грудиной на эстраде: «Но ты поешь, и предо мной…». Прорубая топорами тромбонов толщу многолетних сомнений и тревог. Наваждение прошло. Симфония провалилась. Глазунов лениво и небрежно продемонстрировал абсурдность публичного самообнажения. Quod licet Jovi… .

И он научился прятаться. От скептического смешка Танеева, от скрябинского ехидства, от наскоков критики. От не-любви. Стал столпником собственного пианизма, воздвиг себе прибежище недосягаемое и низвергал оттуда потрясающие звучания своей и чужой музыки, незабвенные для тех, кому посчастливилось попасть – нет, не на башню, но хотя бы на приступок ее. Ибо редкий безумец может платить цену святости, которую требует двадцатый век.

Речь пророка темна, смысл писаний теряется в бесконечности повторений и цитат. Редкий мудрец прочтет сокрытое за известным наизусть. Рахманинов был пророком. Его языком стала софийная звукопись «Всенощной», мощный экстаз Второй симфонии, вавилонское столпотворение двух главных фортепианных концертов. Скрывая любовь к человеку, он успел на краю пропасти выкрикнуть слова предупреждения человечеству. Раздирая гортань, судьбой своею утвердил чудеса Преображения и Воскресения.

Но и так было не всегда. Много раз начинающаяся фраза упирается в неожиданное сомнение. И тогда появляются паузы. Главная – десятилетняя – в начале эмиграции. За ней множество других – по два, три года… А после паузы «я верую» звучит уже не так твердо. Сомнение – знак позднего Рахманинова: «…все наши страдания потонут в милосердии, которое… наполнит собою весь мир…». Так и хочется поставить здесь знак вопроса. А наполнит ли весь мир? А так ли прав был Антон Павлович со своим пессимистическим идеализмом?

(далее…)

№ 1 (1215), февраль 2003

Закончился юбилейный год А. Ф. Гедике. Ему был посвящен котором Второй Московский международный органный фестиваль. Сегодня, на пороге Третьего фестиваля, отдадим должное этому знаменательному событию

Торжественное открытие фестиваля состоялось в Большом зале консерватории концертом, посвященном 125-летию со дня рождения основателя московской органной школы Александра Федоровича Гедике. Московская публика, привыкшая к ежегодным вечерам памяти Гедике, традиционно проводимым кафедрой органа и клавесина консерватории, и на этот раз заполнила до отказа весь Большой зал. Говорят, даже сам Гарри Гродберг, не найдя свободного местечка, ютился где-то в одном из проходов первого амфитеатра. Предварило программу концерта проникновенное вступительное слово проректора по научной и творческой работе Елены Геннадиевны Сорокиной, которую связывала с А. Ф. Гедике многолетняя дружба.

Этот концерт, увы, оказался единственным Hommage’ем Гедике со стороны московских органистов, да и в целом музыкальной общественности. Удивительно, что для наследия этого выдающегося музыканта, сделавшего столь много для развития органа в нашей стране и Московской консерватории в частности, не нашлось места в концертных программах, скажем, филармонии, в передачах телевидения и радио (к счастью, удалось поговорить о его личности и творчестве на радио «России» и «Орфей»). Бурные пиаровские акции музыкальных изданий миновали скромное имя Гедике… Может быть и к лучшему? Ведь необычайная скромность Александра Федоровича и при жизни не позволяла ему выпячивать себя, «пробивать» публикации своих многочисленных сочинений (большинство которых остается неизданными и по сей день) и, как говорят сегодня, «раскручиваться». Быть может, и он, с его природным аристократизмом, натурой подлинного музыканта и интеллигента считал, что «быть знаменитым некрасиво»?

Жаль, что самобытный композиторский и исполнительский талант Гедике, его вклад в историю органной культуры России, благодаря которым орган получил в нашей стране статус самостоятельного инструмента и заставил считаться с фактом своего существования, пребывают в совершенно незаслуженном забвении. Неужели беспредельная преданность органу Большого зала консерватории, который Гедике безмерно любил и для которого созданы почти все его органные произведения, так и останется только легендой, ничему не научившей нас красивой историей?! Хотелось бы верить, что нет.

(далее…)

№ 1 (1215), февраль 2003

Фестиваль «Автопортрет» в честь Родиона Константиновича Щедрина (к его 70-летию) стал большим, радостным праздником, проходившим в первой половине декабря 2002 года в Москве и Петербурге. При этом видную роль сыграла Московская консерватория – и своими залами, и своими артистическими силами, и своей полной энтузиазма слушательской аудиторией.

Фестивалю навстречу консерватория провела в Рахманиновском зале встречу с композитором: с вопросами, ответами и музыкой. Композитору был вручен Диплом Почетного профессора Московской консерватории (присужденный еще в 1997 году) и Золотая медаль и Диплом лауреата 2002 года Фонда И. Архиповой за создание оперы «Мертвых душ». Один из первых вопросов был: что значит для современного композитора фольклор? Ответ Щедрина: «Композитор только тогда интересен для других наций, когда он связан с корнями земли, родившей его, воспитавшей, давшей силы»… Вопросы и ответы о новых сочинениях: премьера оперы «Очарованный странник» по Н. Лескову для концертной сцены пройдет в Нью-Йорке в Линкольн-центре, композитор опасается далекости американцев от этого русского сюжета (сейчас знаем – был полный успех), симфонические «Диалоги с Шостаковичем» уже трижды были сыграны в Америке. В связи с больным вопросом о жизни молодых композиторов Щедрин обратил внимание, что на Западе открывают факультеты коммерческой музыки, где авторов учат работать для рекламы, для клипов и т.д. По мнению мэтра, композитор сам должен входить в широкую жизнь, и «если профессия тебя не кормит, грош тебе цена». А каков его творческий завет как композитора? «Интуиция и высокая образованность».

Гала-концерт открытия фестиваля прошел в Большом театре, велась прямая трансляция по телевидению. Большой симфонический оркестр им. П. И. Чайковского под управлением В. Федосеева с блеском исполнил популярные «Озорные частушки», Фортепианный концерт № 4 (солист – Олли Мустонен). Камерный хор Московской консерватории под управлением Б.Тевлина – театрализованную версию хоровой кантаты «Казнь Пугачева». Венчал программу самый знаменитый балет Щедрина – «Кармен-сюита».

Поистине колоссальным достижением Alma mater стало исполнение в Рахманиновском зале Щедрина всего цикла 24 прелюдий и фуг учениками класса проф. С. Л. Доренского. Их было семеро: Ф. Амиров, В. Кузнецов, А. Сальников, Е. Мечетина, Т. Лазарева, Т. Мичко, В. Игошина. Первое отделение – диезные тональности – исполняли мужчины, второе – бемольные тональности – дамы. Почтенный музыкант внушает ученикам острейшее чувство современной интонации: Щедрин у них звучит как их собственный родной язык, они в нем – у себя дома. Семеро – студенты, аспиранты, лауреаты конкурсов – различны по индивидуальности. А. Сальников играл свой блок скорее как «движущуюся архитектуру», В. Кузнецов, наоборот, – с ассоциациями: импровизации, танцевальности, с широкой палитрой звуковых средств, с наполненной смыслом виртуозностью. Ф. Амиров исполнил все наизусть. «Дамская половина» также блистала и виртуозностью, и содержательностью. В. Игошина заинтриговывала редкой интересностью каждого звука. Стремительно прославившаяся за последнее время Е. Мечетина играла зрело, с яркой подачей каждого выразительного штриха. А скрытый режиссер (проф. С. Л. Доренский) еще и выстроил весь концерт как единое, динамичное и захватывающее целое.

(далее…)

№ 7 (1214), декабрь 2002

В уходящем году исполнилось 120 лет со дня рождения великого композитора Игоря Федоровича Стравинского. Гений русской музыки, он признан во всем мире как классик искусства ХХ столетия, чье творчество создало художественный образ эпохи образ несравненной силы и выразительности. Эволюционируя вместе со временем, живя, по его собственным словам, con tempo, Стравинский умел запечатлеть в звуке, в афористически сжатой и совершенной форме неповторимые черты бурного ХХ века, постепенно удаляющегося в глубь истории. В том, что он превратился в непререкаемого классика, есть и грустная нота: ожесточенная полемика и даже неприятие, сопровождавшие появление его новых сочинений, были на самом деле признаком неослабевающего интереса к его творчеству, в настоящее время несколько успокоившегося.

С другой стороны, музыку Стравинского нельзя назвать хрестоматийно известной, особенно, к нашему стыду, на родине композитора. Ряд значительных сочинений Стравинского, прежде всего позднего периода, никогда не звучал в российских концертных залах. Да и некоторые из известных опусов исполняются нечасто. Поэтому фестиваль, состоявшийся в связи с 120-летней годовщиной И. Ф. Стравинского в стенах Московской консерватории, оказался не просто уместным, но и необходимым – хотя бы для тех наших молодых слушателей, которые никогда не слышали в живом исполнении Симфонию псалмов. Фестиваль составили три концерта и двухдневная научная конференция.

В программу концертов – двух камерных и одного симфонического, прошедшего в Большом зале консерватории – вошли произведения Стравинского разных времен и разной степени известности, в том числе российские и московские премьеры: Кантата на тексты английских поэтов XV–XVI веков, мемориальный опус «Памяти Дилана Томаса», «Монумент Джезуальдо» и Хоральные вариации И. С. Баха в обработке для хора и оркестра. Первая программа была представлена Факультетом исторического и современного исполнительского искусства под руководством Заслуженного артиста России профессора Алексея Любимова, который принял самое деятельное участие в подготовке и проведении фестиваля. Концерт был посвящен Стравинскому – интерпретатору полифонии Ренессанса, и программу составили прежде всего сочинения 1950–1960-х годов, написанные с использованием старинных канонических форм и жанров. Очень свежо прозвучала Кантата для солистов, женского хора и пяти инструментов, где элемент подлинности был внесен американским тенором Хью Уинном (дирижировал Феликс Коробов). Но вот «Монумент Джезуальдо» показался трудноватым для молодых музыкантов. Второе отделение создало резкий контраст: там прозвучали в переложении для двух фортепиано очень разные сочинения Стравинского – «Мадрид» и «Весна священная». Блистательный ансамбль Алексея Любимова и Александра Мельникова доставил истинное наслаждение.

(далее…)