№ 7 (1229), ноябрь 2004

В начале октября в Музее им. Н. Г. Рубинштейна в цикле «Выдающиеся деятели фортепианного факультета» прошло первое в этом сезоне музыкальное собрание, посвященное памяти Алексея Алексеевича Чичкина (1904–1963) — выдающегося пианиста, педагога, методиста, организатора. С воспоминаниями о замечательном музыканте, человеке трудной судьбы, выступили проф. В. К. Мержанов, проф. Ю. А. Туркина, проф. А. В. Самонов, доц. П. В. Лобанов, режиссер А. С. Днепров, Г. И. Нафтиков, Н. Н. Рождественская (Павлова), сын А. А. Чичкина — журналист А. А. Чичкин. В собрании было впервые продемонстрировано исполнение Чичкиным «Чаконы» Баха-Бузони в записи 1947 года, отреставрированной в Лаборатории звукозаписи Московской консерватории — том подразделении, которым, что глубоко символично, руководил в 1944–1953 годах сам Чичкин.

В концертной части собрания прозвучали произведения, входившие в исполнительский и педагогический репертуар Чичкина. Их сыграли студенты и выпускники фортепианного факультета Московской консерватории Ю. Василенко, В. Грязнов, А. Куликов, А. Семкина, Р. Урасин, С. Цчиду, Ю. Чернявская. Вела собрание студентка историко-теоретического факультета Е. Колокольникова. С сообщением «А. А. Чичкин в истории отечественного фортепианного искусства» выступил автор этих строк. В организации и проведении собрания неоценимую помощь оказали проректор по научной и творческой работе проф. Е. Г. Сорокина, зав. кафедрой фортепиано проф. Л. В. Рощина, зав. Лабораторией звукописи Т.В.Задорожная, директор Музея им. Н. Г. Рубинштейна Е. Л. Гуревич.

(далее…)

№ 7 (1229), ноябрь 2004

Говорить о Гинзбурге-пианисте значит говорить о взаимоотношениях исполнителя с инструментом. С этого начать и этим кончить. Рискну сказать, что главное содержание искусства Гинзбурга определяется в момент прикосновения пианиста к клавиатуре рояля. И здесь — основная трудность. Говорить о том, о чем принято говорить в таком случае — о «благородстве исполнительского туше», о «богатстве и тонкости звуковой палитры» и т. п. — занятие неблагодарное и бесполезное. Двадцатый век богат выдающимися и великими пианистами. И кого же из них не отличало собственное необыкновенное туше и богатство фортепьянных красок?! В случае с Гинзбургом надо говорить о другом: об утопически-прекрасном братстве исполнителя со своим инструментом.

Взаимоотношения Гинзбурга с роялем приводят на ум слово «аристократизм». Но, как все на свете, в разных условиях аристократизм выглядит по-разному, может восхищать и отталкивать. Аристократизм взаимоотношений Гинзбурга-пианиста с роялем прекрасен абсолютно. В нем — совмещение несовместимого — аристократизм, помноженный на братство, равенство и свободу. Отечеством Гинзбурга оказалась страна, пропустившая через себя большую утопию коммунизма. Соприкоснувшись с материальной действительностью, утопия сгнила и самоуничтожилась. Но в эстетической действительности утопия дала драгоценные плоды. Струна утопии ярко звучит в музыке Прокофьева, а также молодого Шостаковича (у которого Асафьев различает «светлый бег Олимпиад») и молодого Свиридова. Непреходящего значения художественная утопия осуществилась и во взаимоотношениях Гинзбурга с «врученным» ему инструментом. В этом он был сыном своей страны и своего времени.

(далее…)

№ 7 (1229), ноябрь 2004

Появись сейчас в нашей alma mater сформулировавший свой третий закон — «сила действия равна силе противодействия» — Исаак Ньютон, он бы вновь мгновенно убедился в его правильности. Как много нового и плодотворного произрастает сегодня на ниве консерватории, какие талантливые, энергичные, современные люди трудятся в ней! Но, Бог мой, какие же немыслимые и главное, специально создаваемые их антиподами препятствия приходится им преодолевать, сквозь какие же тернии они устремляются к звездам!

Обратим свой взор на вершину айсберга — концертную деятельность нашего прославленного вуза. Ныне в нем работают Большой и Камерный хоры, Оперный театр, Камерный, Младший и Старший симфонические оркестры, Студия Новой музыки. Как часто им удается выступить в главном консерваторском зале — Большом?

Ответ на этот вопрос мы получили у его директора — В. Е. Захарова, работающего здесь уже свыше 50 лет. Консерваторским коллективам, а также солистам и камерным ансамблям их родной зал предоставляется суммарно в среднем от одного до пяти раз в месяц. Не подумайте, пожалуйста, что каждому коллективу или исполнителю. Именно всем вместе! Не маловато-то ли? Особенно в отсутствии собственной большой сцены у Оперного театра!

(далее…)

№ 7 (1229), ноябрь 2004

Алексей Мартынов

Вечера в музыкальной гостиной — недавняя, но яркая достопримечательность жизни Московской консерватории, которую не хочется, да и невозможно назвать «внутренней». Как и многое из того, что происходит в стенах Рахманиновского корпуса, события в его конференц-зале, имеющие место с января 2001, приобретают значение, во много раз превосходящее камерный масштаб аудитории. Здесь играются премьеры, осуществляются дебюты, а если учесть общедоступность бесплатных вечеров — совершается важнейшее таинство встречи с музыкой, на пути которого в наше коммерциализированное время так часто встает «презренный металл»!

20 октября 2004 года в музыкальной гостиной состоялось мероприятие действительно огромного значения: был впервые исполнен целиком вокальный цикл Ивана Соколова на стихи Андрея Платонова «Далекая дорога». Пел народный артист России Алексей Мартынов (тенор), за роялем — автор, композитор Иван Соколов.

Двадцать семь романсов, пусть и разделенных на три части по девять сочинений — объем колоссальный, требующий от исполнителей и слушателей невероятного напряжения, как эмоционального, так и физического. Немного в истории музыки подобных сверхциклических композиций, а уж случаи их концертного представления можно по пальцам перечесть. Трудно сказать, что явилось причиной — музыка Ивана Соколова, исполнительский талант артистов или некое стечение звезд — но «марафон» был пройден всеми присутствующими с удивительной легкостью (не тождественной, однако, легковесности и поверхностности). С первых мгновений все было погружено в атмосферу, сочетающую русскую тоску и космическое воодушевление, отчаяние и катарсис. В произведении (не будем разделять его композицию и интерпретацию) сошлось многое из того, что связано для нас с понятием «загадка русской души» — и толстовское, и тургеневское, и чеховское, и достоевское.

(далее…)

№ 7 (1229), ноябрь 2004

«Московская осень» и Борис Тевлин…

Имя фестиваля и имя Артиста связаны неразрывно. Каждый год — с самого тысяча девятьсот семьдесят девятого, с первой «Осени» — Мастер исполняет программу современной отечественной музыки. Какая бы эпоха ни стояла на дворе — «имперские» восьмидесятые, «хаотические» девяностые, «рациональные» двухтысячные; с какими бы коллективами не работал Борис Григорьевич: общефакультетский хор Консерватории, Хор молодежи и студентов или выпестованный им в последнее десятилетие Камерный хор моей дорогой Alma mater — профессор Тевлин продолжал и поныне продолжает высочайшее, бескорыстное служение композиторам-современникам, живым и уже ушедшим.

3 ноября 2004 года в Малом зале Консерватории в рамках Международного музыкального фестиваля современной музыки «Московская осень» состоялся концерт Камерного хора Московской консерватории. В зале аншлаг, очень много молодежи. «Племя младое» знает: интерпретируемая тевлинскими певцами музыка наших дней предстанет во всей полноте своего внутреннего содержания. А, значит, слушатели смогут ее постичь и выбрать для себя лучшее, близкое.

(далее…)

№ 6 (1228), октябрь 2004

Десять лет назад в Московской консерватории впервые прошла весьма необычная научная конференция. От всех прочих музыковедческих заседаний она отличалась двумя характерными особенностями: тематикой, сконцентрированной исключительно на актуальных проблемах истории и теории гармонии и составом своих докладчиков, в роли которых выступили совсем молодые, начинающие исследователи — студенты историко-теоретического факультета второго курса. По замыслу главного инициатора и организатора конференции, Юрия Николаевича Холопова «MUSICA THEORICA» должна была стать не просто итоговым аккордом в разработке тем курсовых работ по гармонии. Студенты должны были продемонстрировать свои достижения в форме научных докладов, выступив перед своими педагогами, друзьями и коллегами.

13 марта 2004 года состоялась юбилейная, десятая такая студенческая конференция, она была посвящена памяти Юрия Николаевича. Диапазон тем как всегда впечатлил широтой охвата: от античности до наших дней. Значительная часть докладов была посвящена музыке ХХ века, заглядывая и в наступившее столетие (в частности проблемы электронной гармонии). По традиции выступил композитор с рассказом о собственной музыке. На этот раз это был профессор Московской консерватории В. Г. Тарнопольский с анализом своего сочинения «Чевенгур».

Хотелось бы отметить высокий уровень прозвучавших докладов студентов и большую работу, проделанную их руководителями (доц. М. И. Катунян, проф. И. К. Кузнецовым, преп. Г. И. Лыжовым, доц. Е. А. Николаевой, доц. Р. Л. Поспеловой, доц. Т. А. Старостиной, проф. В. С. Ценовой). Думаю, все пришедшие на конференцию ощутили подлинно научную атмосферу и дух молодого оптимизма.

(далее…)

№ 6 (1228), октябрь 2004

1 мая 1873 года в небольшом провинциальном русском городке Лебедяни Липецкой области в купеческой семье родился мальчик, которому волею судьбы суждено было стать основателем одной из вершин мировой фортепианной школы, названной впоследствии «школой Игумнова». В Лебедяни Костя Игумнов провел годы своего детства и отрочества. Это та самая Лебедянь, о которой писали Толстой и Тургенев, где родился русский прозаик Замятин, где свою книгу «Мастер и Маргарита» писал Булгаков.

К 130-летию великого пианиста, детской музыкальной школой им. Н. К. Игумнова был организован фестиваль, заключительным аккордом которого стал концерт в музее им. Н. Г. Рубинштейна. Юные ученики школы — лауреаты конкурса имени Игумнова в городе Липецке, и непосредственно ученики великого маэстро — Олег Бошнякович (народный артист России) и Мария Гамбарян (заслуженная артистка Армении) исполняли произведения любимых композиторов Николая Константиновича. Бетховен, Чайковский, Шопен — эти композиторы всегда были в репертуаре пианиста.

Небезынтересен то факт, что Шопена в России во времена Игумнова играли мало и неохотно — в угаре увлечений символизмом он казался многим слишком обыденным и простым. «Когда началась война, я счел возможным напомнить всем еще раз, что есть композитор Шопен, — читаем в приведенных Мильштейном воспоминаниях Игумнова. — В то время Шопен и Чайковский находились на подозрении. Хотя Чайковский терпеть не мог Шопена, он попал с ним в одну компанию. Но когда появились в Москве польские беженцы, оказалось возможным “соединить приятное с полезным”, т. е. устроить в пользу беженцев концерт из произведений Шопена и привлечь тем самым внимание слушателей». Имя Чайковского в устах Игумнова прозвучало не случайно. Можно сказать, что именно Николай Константинович возродил на концертной эстраде многие сочинения великого русского композитора. Нигде не высказывается особенная, полная красоты, благородства и целомудренной скромности манера игры Игумнова так удачно, как в произведениях Чайковского.

(далее…)

№ 6 (1228), октябрь 2004

Приближается знаменательная дата – в 2006 году исполнится 140 лет со дня основания нашего замечательного вуза. А годом раньше вместе со всей страной Московская консерватория отметит 60-летие Победы в Великой Отечественной войне. И вот уже пошел своеобразный обратный отсчет в деле подготовки празднования этих юбилеев…

Победа в Великой Отечественной войне очень значима для консерватории. Все годы войны наш вуз был непосредственным участником борьбы с врагом. Это было время больших испытаний. Пожалуй, впервые в истории консерватории оказалось нарушенной ее привычная и размеренная жизнь. Тяготы военного времени не могли не сказаться на учебном процессе. Консерватория потеряла в годы войны лучших своих воспитанников – свыше 200 студентов, педагогов и сотрудников добровольцами ушли на фронт. Что в те грозные годы заставило их бросить свое любимое дело, призвание всей жизни? Наверное, чувство долга, любви к Родине, которые подчас сложно объяснить обычными словами. По-разному сложилась их судьба. И очень немногие вернулись потом в консерваторию, чтобы продолжить прерванную учебу или работу.

Не менее важной оказывается и работа в тылу многих музыкантов-консерваторцев. «Все – для фронта, все – для Победы!» – звучал призыв тех дней.

Кто сейчас знает о том, что сотрудники акустической лаборатории, по заказу НКВД работали над созданием аппарата для звуковых имитаций? Или о том, что в годы войны профессорами и студентами консерватории было проведено несколько тысяч концертов на фронтах и в госпиталях? Или о школе медсестер в консерватории, которую возглавила аспирантка Ольга Очаковская, и в которой училась, в том числе, и профессор Мария Вениаминовна Юдина? Или о концертах квартета имени Бетховена в составе профессоров консерватории Цыганова, братьев Ширинских и Борисовского на станции метро «Арбатская»? Или о том, что упавшая недалеко от консерватории бомба уничтожила в фойе Большого зала прекрасный витраж «Святая Цецилия», на месте которого сейчас висит картина Репина «Славянские композиторы»? Или о пожарной команде, составленной из студентов и педагогов, которая самоотверженно защищала здание консерватории от зажигательных бомб? Или героизм хранителей библиотеки, спасших бесценные фонды, которыми мы сегодня пользуемся? Или о поистине героических занятиях профессоров и студентов в неотапливаемых классах консерватории в суровые осень и зиму 1941–1942 года?

(далее…)

№ 6 (1228), октябрь 2004

В августе, в редакции журнала «Наше Наследие» представитель компании «De Beers» передал министру культуры и массовых коммуникаций А. С. Соколову в дар Музею им. Н. Г. Рубинштейна Московской консерватории письма, фотографии и ноты с автографами Анатолия Лядова, Игоря Стравинского, Николая Черепнина и Александра Гречанинова. Все они, собранные у наследников и частных коллекционеров, относятся к доэмигрантскому периоду творчества композиторов. Помимо этого, были вручены и некоторые письма и ноты, принадлежавшие поэту Сергею Городецкому. Представители «De Beers» выразили желание услышать те сочинения, ноты которых входят в подаренный архив, и А. С. Соколов обещал, что такая возможность непременно будет предоставлена.

11 октября 2004 года в Рахманиновском зале Московской Консерватории состоялся концерт-презентация уникальной коллекции, переданной в дар компанией De Beers. В торжественной церемонии прозвучали выступления Председателя Совета Федерации С. М. Миронова, являющегося также главой редакционного совета журнала «Наше Наследие», министра культуры и массовых коммуникаций А. С. Соколова, Генерального директора представительства компании «De Beers» в России Р. Кларка, главного редактора журнала «Наше Наследие» В. П. Енишерлова. В зале присутствовали представители компании «De Beers», журнала «Наше наследие», а также бизнесмены, ученые, политики, деятели искусств – члены Клуба друзей Консерватории, профессора Московской консерватории. Событие привлекло большое внимание прессы и телевидения.

(далее…)

№ 6 (1228), октябрь 2004

В дар Московской государственной консерватории для пополнения фондов ее «всемирно известной библиотеки», как сказано в сопроводительном письме, передан чек на сумму 10000 долларов — дар П. А. Черепнина. Петр Александрович Черепнин — сын Александра и внук Николая Черепнина, композитора, активного участника «Мира искусства», эмигрировавшего и жившего в Париже. Потомки Черепниных и сегодня живут во Франции.

Продолжатель славных традиций русского меценатства П. А. Черепнин живет и работает в США. Он, хотя и не является музыкантом, — член Общества друзей Московской консерватории. Свой дар он передал через проректора Консерватории профессора Е. Г. Сорокину.

В настоящее время библиотека Московской консерватории занимается формированием списка для заказа и покупки изданий на предоставленные средства. В этой работе участвует группа кураторов от кафедр. Принятый с благодарностью дар будет служить консерваторцам.

Э. Б. Рассина,
директор Научно-музыкальной библиотеки им. С. И. Танеева

№ 5 (1227), сентябрь 2004

С. Г. Мураталиева
Проректор по учебной работе,кандидат искусствоведения,
заслуженный работник культуры РФ

Суфия Гафутдиновна! Вы, став проректором по учебной работе, в течение года «свежим взглядом» смотрите на Московскую консерваторию. Год достаточно сложный, а когда сложно, многие вещи становятся виднее. Кроме того, летом прошел прием, Вы возглавляли его, а те, кто приняты сейчас, во многом будут определять жизнь консерватории в ближайшие пять лет. Наконец, сегодня, по долгу службы временно исполняя обязанности ректора, Вам становится виднее вся жизнь консерватории «от и до». И мне хотелось бы, чтобы, благодаря нашей беседе, консерватория имела возможность взглянуть на себя и осмыслить какие-то процессы, которые в ней происходят и на которых, по Вашему мнению, следует сфокусировать внимание. Что Вас волнует прежде всего?

Прежде всего, не могу не сказать о том, как я счастлива, что работаю в Московской консерватории, что вернулась сюда спустя многие годы. И я очень благодарна Александру Сергеевичу Соколову, который меня пригласил. К сожалению, мне не удалось даже год с ним проработать — состоялось его назначение на пост Министра культуры и массовых коммуникаций. А год был тяжелый, входить было не просто. Но все равно, счастье работы в консерватории, оно никуда не ушло. Каждый день прихожу сюда с этим чувством.

Другое дело, что объем работы безбрежен. Хотя Московская консерватория — одно из первейших учебных заведений в мире, многое уже отстает от того, что необходимо для учебного процесса. Мы сейчас живем в XXI веке, и он диктует свои требования. Например, приходят бывшие наши выпускники, которые уже работают за рубежом, и говорят: «Мне надо, чтобы были расписаны не только объемы часов на каждую дисциплину, но и чтобы было все прописано — что стоит за этими часами». А весь этот блок, касающийся программной документации, находится в очень и очень плачевном состоянии.

(далее…)

№ 5 (1227), сентябрь 2004

C 20 по 30 июня 2004 года в стенах Московской консерватории состоялся Третий международный конкурс пианистов имени Скрябина. Конкурс закончился триумфом воспитанников Московской консерватории (четыре премии из шести).

На этом конкурсе было замечательное жюри. При его составлении у нас еще с первого конкурса действует правило, что Россию представляют только 2 члена жюри, остальные — иностранцы. Удалось пригласить таких известных музыкантов как лауреат конкурса Чайковского Паскаль Девуайон, Андреа Бонатта — знаменитого итальянского пианиста, прекрасно записавшего на компакт диски все произведения Брамса, норвежца Эйнара Стин-Нокльберга, год назад превосходно исполнявшего в Малом зале консерватории произведения Грига. Я особенно благодарен Дмитрию Башкирову, принявшему приглашение участвовать в жюри после всех оскорблений, нанесенных ему во время последнего конкурса Чайковского. Из США приехал проф. Виталий Маргулис преподающий ныне в Калифорнийском Университете в Лос-Анжелесе (я восхищаюсь его записью 3-ей сонаты и поэм Скрябина). В жюри также работал проф. Балаш Соколаи, молодой венгерский пианист, обладатель 14 международных премий на многочисленных конкурсах. Германию представлял проф. Арнульф фон Арним из Эссена — потомок знаменитой немецкой фамилии. Из Франции приехал Мариан Рыбицкий — профессор Эколь Нормаль в Париже, много делающий для ознакомления Парижской аудитории с искусством молодых русских пианистов. Его циклы концертов молодежи в зале Корто очень знамениты во Франции. И после конкурса он пригласил лауреатов первой и второй премий выступить в зале Корто этой осенью. Жюри работало в творческой и доброжелательной атмосфере — наше давнее правило, что члены жюри не имеют права иметь среди участников конкурса своих учеников, сыграло свою положительную роль.

(далее…)