№ 6 (1236), октябрь 2005

Вряд ли в Московской консерватории найдется человек – студент, аспирант, преподаватель, – который не знал бы, кто такой Семен Хаскевич Раппопорт. Он был в полном и лучшем смысле слова легендарной личностью. Чего только о нем не рассказывали! От «страшилок», которыми пугают первокурсников, до восхищенных разговоров о его лекциях – таков диапазон того, что можно было услышать о Семене Хаскевиче. Не буду рассуждать, насколько эти оценки справедливы. Факт в том, что их много, они самые противоположные, и все они неравнодушны. Да и можно ли быть равнодушным к человеку, который не одно и не два десятилетия посвятил консерватории, читая виртуознейший курс философии и эстетики! У него учились сыновья и внуки его первых студентов, и – сейчас это несомненно – всем им очень повезло. Школа Семена Хаскевича – это школа мысли. Нет, не обыденной, плоской и однозначной мысли. Если философ говорит нечто, не вызывающее вопросов, возражений, раздумий, даже новых смыслов сказанного – то он не философ. Но это не случай Раппопорта. Напротив, в его словах была истинная философия – именно в том смысле, что никакой истины он не излагал.

(далее…)

№ 6 (1236), октябрь 2005

Пытаюсь вспомнить сейчас, когда же мы все-таки познакомились… Я поступила к Нейгаузу в 1948 году… Да, тогда же и познакомились!

У Лёвы очень интересная судьба. Он учился как композитор. Композиторы должны проходить общее фортепиано, и он учился по «общему фортепиано»… у Нейгауза. Ходил на уроки и был полноценным учеником класса Нейгауза, играл на классных вечерах, даже на конкурсе играл… Нейгауз его очень любил, выделял, это было заметно во всем. Потом, он же играл необыкновенно хорошо! Я помню его IV концерт Бетховена, g-moll’ную Английскую сюиту Баха. А в первый раз я слышала, как он играл в Малом зале Прелюдии Кабалевского, которые в его исполнении показались мне тогда совершенно гениальной музыкой.

Лёва жил в своем особом мире. А реальный мир возник, когда появилась Ира и стала как бы стержнем всех его дел. Мы учились с Ирой на одном курсе. Она была дружна со Светиком – так звали в детстве Рихтера (они оба из Житомира). Слава помог ей устроиться в консерваторию к Нейгаузу.

(далее…)

№ 6 (1236), октябрь 2005

18 сентября в городе Ельня Смоленской области завершился фестиваль «60 лет Памяти». О его уникальности сказано уже много слов. Необычным и удивительным было уже то, что государственный, по своей сути, проект был полностью инициирован молодым поколением выпускников консерватории, что его удалось осуществить силами всего лишь одной Московской государственной консерватории им.  П. И. Чайковского. Но особо впечатляет достигнутый результат: установка и открытие в Ельне Памятного знака нашим консерваторцам-ополченцам – на той земле, где они когда-то сражались и погибли.

На долгом пути к открытию Памятного знака было многое. Вместе с администрацией города мы выбирали место, где он будет установлен, обсуждали, как он будет выглядеть и что на нем будет написано. Пережиты были и авария во время одной из рабочих поездок, и долгие споры по поводу материала для памятника, и долгая процедура оформления документов. Выбранное место – парк боевой славы в центре города Ельня – идеально подошло для своей высокой цели.

(далее…)

№ 5 (1235), сентябрь 2005

31 марта 2005 года от нас ушел замечательный музыкант, пианист и педагог Павел Валерианович Месснер.

«Павел Валерианович является для меня примером русского интеллигента, высокообразованного, одаренного, одухотворенного музыканта, отличного и интересного пианиста, умного педагога, неизменно доброжелательного товарища…», — говорит Д. А. Башкиров. М. В. Юдина, поддерживавшая с Месснером дружеские отношения и музицировавшая с ним в 4 руки, называла его «человеком старинной культуры».

П. В. Месснер родился в Москве в семье потомственных музыкантов — В. О. Месснера и Т. Г. Катуар (дочери Г. Л. Катуара), выпускников Московской консерватории по классу фортепиано А. Ф. Гедике. Он окончил училище в классе А. Г. Руббаха (1950) и консерваторию у Э. Г. Гилельса (1955).

(далее…)

№ 4 (1234), май 2005

Ушел из жизни блестящий музыкант — Народный артист России, профессор кафедры хорового дирижирования Игорь Германович Агафонников…

Ученик выдающихся педагогов — Евстолии Николаевны Зверевой в Музыкальном Училище при Московской консерватории, Василия Петровича Мухина в Консерватории, он прошел большой и яркий профессиональный путь. Истоки его природной одаренности следует искать в музыкальном воспитании с детских лет и семейной традиции (его отец был известным регентом в Подольске и одновременно главным хормейстером Московского Театра оперетты).

Вскоре после окончания с отличием Московской консерватории Игоря Агафонникова пригласили на работу в качестве хормейстера в Большой театр. Здесь он проработал свыше двадцати лет, подготовив и исполнив десятки отечественных и зарубежных опер, завоевав большой авторитет и глубокое уважение. Тому порукой были прекрасные дирижерские данные, отличный слух, свободное владение фортепиано.

Прекрасный профессионал, Игорь Агафонников был чрезвычайно востребован. Вслед за Большим театром его пригласили в качестве Художественного руководителя и дирижера в Госхор СССР, а затем в Ансамбль песни и пляски имени А.В.Александрова. Талантливый хоровой дирижер, чей репертуар был безграничен, он являл пример подлинной преданности избранному пути. Свой высокий авторитет Игорь Агафонников использовал в широких и благородных целях. Так, во многом благодаря его энергии и известности в 1993 году была открыта Магнитогорская государственная консерватория, носящая ныне имя Глинки.

(далее…)

№ 4 (1234), май 2005

Всю свою жизнь дирижер Евгений Яковлевич Рацер посвятил педагогической деятельности. Более 60-ти лет он стоял за дирижерским пультом Оперной студии Московской государственной консерватории им. П. И. Чайковского. Он дирижировал такими спектаклями, как «Царская невеста», «Севильский цирюльник», «Алеко», «Богема», «Дон Жуан», «Ксеркс», «Женитьба», «Орфей и Эвридика», «Каменный гость», «Евгений Онегин» и другими. Событийными для Московской консерватории стали спектакли современных российских композиторов «Обручение в монастыре» С. С. Прокофьева и «Граф Нулин» А. А. Николаева.

Особенностью дирижера-педагога, профессора Е. Я. Рацера было умение найти естественный синтез вокального и оркестрового звучания, помогая молодому певцу наиболее полно раскрыть свою природную одаренность. Если составить список его учеников, то он, пожалуй, займет все полосы газеты «Российский музыкант». Их имена украшают афиши театров мира, многие стали профессорами нашей консерватории, — это И. Архипова, Л. Болдин, Г. Писаренко, К. Кадинская, П. Глубокий, А. Лошак, Л. Казарновская, В. Чернов, Л. Черных, О. Гурякова и другие.

Евгений Яковлевич мечтал, что когда, наконец-то, будет построено помещение Оперной студии Московской государственной консерватории, появится возможность превратить его в базу для организации учебного процесса по подготовке будущих специалистов музыкальных театров — оперных дирижеров, режиссеров, певцов, актеров, хормейстеров и даже сценографов.

(далее…)

№ 4 (1234), май 2005

Кажется, вся консерватория вздрогнула, прочтя траурное объявление об Андрее Юрьевиче Кудряшове: такой молодой! Ему исполнился только 41 год. Интеллигентный внешне и внутренне, всегда в каком-то артистическом порыве, неизменно доброжелательный, ведущий занятия с блеском научных знаний и музыкальной талантливости, он стал любимцем студентов, особенно исполнительских факультетов. Когда во втором семестре этого года мне пришлось его заменять у пианистов и струнников младших курсов, меня окружили студенты с встревоженными глазами: что с нашим Андреем Юрьевичем??? Передали ему в больницу коллективные письма, которым А. Ю. был безмерно рад. И когда случилось непоправимое, студенты, не видевшие своего педагога уже почти полгода, пришли попрощаться с ним в церковь, отстояв всю службу. Не каждому выпадает такая верная любовь до гроба. Спасибо вам, дорогие студенты!

Свои таланты А. Ю. унаследовал от обоих родителей: матери-пианистки и отца — известного музыковеда-теоретика Ю. В. Кудряшова. Когда А. Ю. окончил Белорусскую среднюю специальную музыкальную школу по фортепиано и теории музыки, был вопрос — не стать ли ему пианистом. Но отцовская линия перевесила, и он поступил как теоретик в Московскую консерваторию. Однако в дипломной работе сказались те и другие «гены»: была отобрана проблема исполнительской интерпретации И. С. Баха. На защите раздались голоса: это — уровень кандидатской диссертации. Разработанную тему А. Ю. завершил в диссертации «Исполнительская интерпретация музыкального произведения в историко-стилевой эволюции (теория вопроса и анализ «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха)», 1994 (обе работы были выполнены в моем индивидуальном классе).

(далее…)

№ 3 (1233), апрель 2005

19 января в Рахманиновском зале состоялся вечер памяти народной артистки России, профессора Галины Андреевны Туркиной, участницы уникального фортепианного дуэта сестер Туркиных, занесенного в Книгу рекордов Гиннесса. В переполненном зале ощущалась особенно приподнятая атмосфера, присущая искусству знаменитого дуэта.

В начале первого отделения прозвучал романс Глинки «Сомнение» в сопровождении виолончели и фортепиано. Романс исполнили студент консерватории Григорий Соловьев (бас), Дмитрий Почанский (виолончель) и Юлия Туркина (фортепиано).

Концерт очень украсили детские фортепианные ансамбли. В их составе выступили лауреаты конкурса «Классическое наследие» Василиса Богородская и Виктор Маслов, лауреаты премии «Новые имена» Женя Сергеева, Настя Аравина и Аня Галицкая, а также Таня Нетасова и Вероника Наторкина.

Кульминацией концертной программы стала мировая премьера виолончельной сонаты американского композитора Джона Эпплтона, давнего поклонника фортепианного дуэта, автора сочинений, посвященных сестрам Туркиным. В исполнении заслуженного артиста России, солиста МГФ, лауреата международных конкурсов Александра Загоринского и народной артистки России, профессора Юлии Туркиной соната прозвучала предельно искренне и выразительно. Нельзя было не восхищаться благородством звучания виолончели, замечательным ансамблем выдающихся музыкантов. Слушатели бурно приветствовали композитора, вышедшего на поклон. Горячо была встречена и вторая премьера «Северного сказа» для фортепиано в исполнении композитора и пианистки, заслуженного деятеля искусств, профессора Татьяны Смирновой. Склонившись в низком поклоне к утопающему в цветах портрету Галины Туркиной, Татьяна Смирнова возложила к нему рукопись произведения, после чего удивительно тонко сыграла две поэмы Скрябина ор. 69.

(далее…)

№ 2 (1232), март 2005

29 января, не дожив двух дней до 51-го дня рождения, умер замечательный музыкант, пианист, доцент Московской консерватории Юрий Радиевич Лисиченко. Когда умирают родители, это хотя и тяжело, но естественно. Когда умирают твои дети… Бог знает, как на небесах определяется справедливость.

Юра Лисиченко мой ученик, а все ученики — это мои дети.

Был период (это 1960-е годы), когда у меня были очень тесные связи с музыкальным Львовом. Оттуда, из школы-десятилетки, вышли многие выдающиеся музыканты: Слободяник, Ересько, Башмет. Оттуда приехал и стройный, красивый, обаятельный мальчик Юра Лисиченко, которого все сразу начали ласково именовать «Лисичёнок».

С первого же звука его игра меня убедила в том, что он — безусловно талантливый человек, и я с удовольствием взяла Юру в свой класс. Уже на втором курсе Лисиченко стал лауреатом конкурса им. М. Лонг в Париже. Он быстро развивался и все более проявлялся его прекрасный романтический талант. Но кроме этого, он оказался человеком редкого благородства — явление, увы, нечастое.

(далее…)

№ 2 (1224), март 2004

18 февраля в Малом зале консерватории состоялся концерт памяти замечательного музыканта. Народного артиста России, профессора Владимира Александровича Соколова (1936–1999). Не часто в одном человеке сочетается педагогический дар и исполнительский талант. Владимир Александрович был выдающимся кларнетистом, солистом Госоркестра, выступал с сольными концертами, записал огромное количество СD. Его выступления всегда получали высочайшую оценку известных музыкантов. Педагогическая работа Соколова в Московской консерватории, ЦМШ и ГУДИ отмечена многочисленными победами его учеников на Международных конкурсах, среди которых Ю. Бабий, Е. Петров, Б. Пурыжинский, А. Богорад, М. Безносов, А. Дреслер.

Уроженец маленькой деревни на Севере республики Коми, юный музыкант, окончив музыкальное училище в Сыктывкаре, приехал в 1954 году в Москву, где был принят в консерваторию в класс профессора А. Г. Семенова, а затем продолжил учебу у А. В. Володина. Участвуя в исполнительских конкурсах, Соколов стал Лауреатом в Вене и Ленинграде.

В переполненном зале собрались почитатели таланта Мастера – ученики, друзья, коллеги. Председатель общества кларнетистов имени В. А. Соколова, профессор Р. О. Багдасарян зачитал письмо от дирекции Большого театра России, в котором была выражена благодарность организаторам вечера. Коллега по Госоркестру скрипач Р. Бушков поделился своими воспоминаниями о Соколове.

В программе вечера, интересно выстроенной, наряду с сочинениями для кларнета прозвучали произведения для других инструментов. Открыл концерт Евгений Петров, работавший ассистентом Владимира Александровича. Он прекрасно исполнил «Посвящение Де Фалья» Ковача для кларнета соло, «Меркуцио» из балета «Ромео и Джульетта» Прокофьева с Татьяной Тарасевич и I часть Квинтета Брамса с Квартетом им. Д. Шостаковича. Юрий Лоевский и Вера Часовенная вдохновенно сыграли Сонату для виолончели и фортепиано Дебюсси и «Вокализ» Рахманинова. Любовь Тимофеева посвятила Соколову «Грезы любви» и Концертный этюд Листа.

(далее…)

№ 2 (1224), март 2004

Владимир Васильевич Протопопов скончался утром 18 февраля 2004 года. Менее пяти лет оставалось до его столетнего юбилея, которого мы все желали. И не без оснований. Хотя сердце его уже уставало больше, чем у молодого человека, оно до самого конца было юным. Владимир Васильевич до последних дней занимался, не покладая рук, и физически, и как музыкант, как исследователь.

Труд его был размеренным и тщательным, интенсивным и плодотворным. Он был нацелен на благо отечества, отечественной культуры и музыки.

Владимир Васильевич – в последний год редко бывал на заседаниях кафедры, но он всегда незримо присутствовал на ней как настоящий патриарх – патриарх музыкознания. Сказать – теоретического музыкознания было бы не совсем точно. В его интересах, в его работах всегда сочетались самые разные стороны мысли о музыке. И он конечно, был не только теоретиком, но и историком, Об этом говорят, в частности, его совместные работы с Тамарой Николаевной Ливановой.

Владимир Васильевич – ученый с точным складом ума, потрясающей памятью на факты, даты, людей, на музыку. Музыковедческие работы его всегда были востребованы жизнью. Музыкантами – композиторами, критиками, исследователями, и, что очень важно и показательно, – нашими замечательными исполнителями, мастерами хорового искусства, дирижерами исполнителями камерной музыки.

(далее…)

№ 2 (1224), март 2004

Это предисловие к уже готовой книге должно было быть написано в кратчайший срок, чтобы тот, кому она посвящена, тяжело больной, смог еще увидеть собранный в целое материал. Мы не успели. Алексея Александровича не стало. Осталась его музыка и эта книга о ней и о нем…

Память уносит в далекие 50-е уже прошлого века. Тогда вместо привычной сегодня всем «тройки»: Денисов – Губайдулина – Шнитке знали другую: Эдисон Денисов – Алексей Николаев – Александр Пирумов – очень молодые композиторы, друзья, однокашники, близкие по духу и музыкальным вкусам. Но и разные. И судьбы их в искусстве разделились. Экспансивный Денисов стал одним из лидеров мирового авангарда, жадно погружаясь в кипучие волны необузданных экспериментов. Медлительный Пирумов и упорный Николаев продолжали развивать свое. Они оставили разное наследие; оценки впереди, но суждения предварительные, приближенные – мы вынашиваем сегодня.

Алексей Александрович Николаев рос в высокоинтеллигентной семье и, казалось, с детства его путь – в музыку. Он и пришел в нее, но после гуманитарного образования в Московском университете. Я и сейчас помню его светлый юношеский квартет, который был тем зерном, от которого потянулись ветви творчества Николаева, в котором проявились его характерные черты, узнаваемые в дальнейшем.

За его немалую и очень продуктивную жизнь музыка шла потоком, он писал во всех жанрах – от опер до детских пьес, кругозор его был чрезвычайно широк, фантазия часто неожиданна и парадоксальна, плодовитость завидна.

Он был художником гармоничного склада, то есть видел и слышал в искусстве и сам искал прежде всего красоту, ясность, свет и присутствие человеческого духа. Его целью было общение с широкой аудиторией на понятном ей языке.

(далее…)